— Статус восстановления: завершение процесса первичной кольматации, временная реплантация мышечных волокон.
— Руку можно не перевязывать? — впервые мысленно, чтобы не напрягать спутников признаками явного умопомешательства, уточнил Влад.
— Статус восстановления: реплантация мышечных волокон.
Ничего не поняв, Влад решил на всякий случай перемотать рану — кусок платка у него с прошлого раза остался. Сорвав возле калитки несколько листков подорожника, спустился на причал, вымыл ладонь, изучил порез. С внешней стороны запястья, с виду чуть ли не царапина, да и кровь уже успокоилась. Но все равно перевязал, приложив «ботанический компресс».
Вернувшись наверх, никого там не застал, зато прекрасно расслышал, что за изгородью вовсю роют землю. Его подчиненные работают, и даже рыданий с их стороны не доносится. Жизнь налаживается.
Осмотрев тела, собрал все оружие в кучу: копья, дубины, ножи, пара кинжалов, большие топоры и топорики, деревянный лук, обмотанный кожей, и полный колчан. В некоторых изделиях железо откровенно дрянное, запущенное до ржавчины, другие, наоборот, сверкают так, что нет сомнения — коррозии почти неподвластны. Больше всего поразили наконечники стрел — совсем не похожи на грубые самоделки, как все остальное. Серый металл, идеальная полировка, трехгранное острие — будто на фабрике изготовлены.
Похоже на нержавейку, так же как еще несколько предметов. Познаний Влада в металлургии хватало, чтобы понять — скорее взрослый слон из куриного яйца вылупится, чем эти дикари смогут создать подобный сплав. Да они даже белья нижнего не носят, о каких высоких технологиях вообще может идти речь? Наверняка где-нибудь готовые нашли. Допустим — в тех же руинах. Даже не так — нашли там арматуру или что-то подобное, защищенное от коррозии, и перековали в примитивной кузне, а полировали уже вручную, долгими зимними ночами.
И одинаковые до миллиметра размеры тоже вручную получились? Сомнительно…
Влад даже пожалел, что не оставил хотя бы одного аборигена в живых. Поспрашивать бы, привязав к столбу. И не только по поводу наконечников, ведь оставался непроясненным главный вопрос — куда бы податься, чтобы выйти к нормальным людям и чтобы при этом по пути тебе брюхо не вспороли под примитивные шуточки и прибауточки. Сомнительно, что в этом убогом месте найдется иллюстрированный путеводитель с набором карт.
Покончив с осмотром тел, приступил к обыску избушек. Не сказать, что там обнаружились сокровища фараонов, но добра хватало. Орехи грецкие и лещина, мелкая рыбешка, завяленная до каменной твердости, вялая морковь, уже прилично проросшая — явно прошлогодняя, немного мелкой картошки такого же плачевного вида. Нашелся большой мешок зерна — рожь, пшеница или ячмень, Влад определить не мог, но при всей своей агрономической отсталости подозревал одну из этих культур. Под потолком болталось несколько крупных рыбин и плоский кусок мяса — все закопченное до черноты. Возможно, прямо в избе и коптили — здесь, куда ни прикоснись, слой сажи не меньше, чем в палец.