Но проезжал мотоцикл, смолкала частушка — приоткрывалась дверь, слабый, неверный свет снова очерчивал застывшие фигуры, и ящики с яблоками снова плыли снизу вверх нескончаемым потоком.
Огромный подвал под домом был заставлен ящиками с яблоками, мешками с сушеной грушей. За отгороженным углом — груда прекрасных яблок вроссыпь.
За колченогим столом сидели двое:
Иван — пожилой мужик в очках — и Карцев.
Иван отмечал убывающие ящики, Карцев пил зрячий чай.
Не отрываясь от ведомости, Иван говорил Карцеву:
— Вот я чего хочу спросить тебя, Виктор… Вот мы с тобой уже, считай, лет десять как приятельствуем. юю
— Одиннадцать, Иван.
— И того лучше. Одиннадцать. А ты вот в первый раз за такой рейс взялся. Случилось чего?
— Да нет, все нормально.
Иван внимательно глянул на него, опустил глаза.
— Ну, ну… И слава богу.
Из темноты к машине тихо подошли Серега и Лена. Лена была в лыжной шапочке и старой кожаной куртке Карцева.
— А, Сергей… — устало сказал один из грузчиков. — Виктор с Иваном внизу.
— Айда, Ленок. Иди за мной… — И Серега стал спускаться в подполье, держа Лену за руку.
Они спустились в подвал. Лена настороженно огляделась. Иван кивнул им.
— Вы что не отдыхаете? — недовольно спросил Карцев. — Нам еще всю ночь пилить, а вы разгуливаете. Сидели бы в машине, грелись.
— Скучно нам показалось, — сказал Серега так, чтобы Карцев мог понять, что скучно стало только Лене.
— Ты где машину свою поставил?
— На трассе. Хорошо стоит. Скоро кончите?
— Часа через полтора, — сказал Иван.
— Обстановка совершенно детективная, — негромко сказала Лена.
Серега подошел к загородке и выбрал оттуда два яблока. Обтер их и одно положил перед Леной. Иван все считал ящики, Карцев пил чай. Лена покатала яблоко пальцем по столу и нервно сказала:
— Такое впечатление, как будто мы участвуем в какой-то комбинации…
Серега испуганно посмотрел на Карцева. Иван на секунду прекратил писать, поднял глаза на Лену.
— Комбинация, конечно, имеет место, — Карцев отхлебнул из стакана.
Серега захрустел яблоком. Иван снова принялся отмечать ящики.
— Будто что-то воруем! — чуть повысила голос Лена.
Иван снял очки, устало потер глаза пальцами:
— Не что-то, а триста семьдесят ящиков по тридцать два килограммчика. Двенадцать тонн, деточка… Джонатан-стандарт, милая. А что воруем, так у себя же воруем, детка. У себя, родненькая…
А мимо них все носили и носили наверх ящики с яблоками…
— Как это — «у себя»? — смутилась Лена.
— Леночка… Ну, хватит, — примирительно проговорил Карцев. — Серега, просили же тебя, как человека!
— Виктор, ты чего шумишь на Сергея? — спокойно сказал Иван. — Погоди. Лена, да? — повернулся он к Лене. — Вот скажи мне, Леночка, ты такого великого деятеля по фамилии Грызлюк Юрий Стефанович знаешь?