Мы прождали еще с полчаса, но никто к нам пока не совался. Или перегруппировываются, или поджидают своих. Тень от горы уже накрыла нас. Было около трех с копейками.
– Пора сваливать! В глазах уже синие кружочки запрыгали! Пока шевелиться могу.
Мишка протер глаза, но видно было, что силы оставляют его.
– Слышь, Бабах, а может, попробуем с тобой эту музыку? – Он кивнул на рацию, что торчала из разгрузки.
– Да ты что? До наших с полсотни верст, а эта и на двух десятках кочевряжится!
– Ну попытка не пытка!
Я пожал плечами в ответ.
Мишин вынул станцию, зачем-то обтер ее рукавом и, нажав кнопку вызова, забормотал:
– Я триста шестьдесят пятый. Сопровождаю три тройки первого. Попали в засаду в четырнадцать – семьдесят восемь – ноль восемь. Я ранен. На хвосте с десяток «кукушек». Прошу семнадцать – нуль три!
Он выждал время и еще раз повторил послание, и вдруг из динамика раздалось:
– Я три семерки одиннадцать. Двигайтесь к четырнадцать – семьдесят семь – девять. Выполнять задачу прикрытия две тройки первого!
– Вот это мандолина! Кто же нас услышал? Может, «духи» шалят?
– Вряд ли. Они не знают нашей кодировки, да и волна у нас часто меняется. Слышал, как он назвался? Три семерки одиннадцать. Это кто?
– Три семерки – это группа особого подчинения командующему. Чем занимаются, я и сам не знаю.
– Тогда надо топать туда. Это верст десять, как не побольше. Ты как?
– Да ничего, шевелиться пока могу.
– Тогда обожди! Попробую этим «кукушкам» сюрприз оставить, тогда и свалим.
Я порылся в сумке и из двух шашек ТГ-40 и МУВа[49] сварганил простейшую мину-сюрприз разгрузочного типа. Потом положил поверх нее оборонительную гранату с шнуркой, привязанной к чеке, и перекинул шнурку через дорогу. Тщательно маскировать гранату не стал, лишь бросил поверх срезанную веточку. Расчет был прост. Если кто-то не заметит шнурку и заденет ее, то спустя три секунды она сделает «Бабах!», если же ее попробуют снять, а соблазн снять такую велик, то сработает сюрприз, и у них не будет трех секунд на принятие решения.
– Теперь пошли!
Я подставил Мишке плечо, обхватил его за талию, на второе плечо перебросил «таволгу» и сумку сапера, «беретта» болталась на шее, и мы потихоньку двинулись на север, стараясь оставаться в тени горы.
Против ожидания, идти было не так трудно, как ожидалось, и мы протопали с полтора – два километра, когда позади послышался глухой раскат взрыва.
– Это твоя тэгэха! Точно говорю!
Мишка по звуку безошибочно определил его источник.
– Да! Ну тогда повторим?
Я оторвал от бобины шесть кусков шнурки и соорудил из них мудреную паутинку с «пустышками» на концах. Обойти ее они тут не смогут. Пусть понервничают.