– Ложись! Всем ложись! – показывая пример, упал под ограждение квартердека.
Заметил, как возле присевшего у штурвала рулевого (почему он не упал, спрашивается?) объявился лейтенант Бевза, который должен был сейчас принимать вахту, увидел, как отрабатывают команду «ложись» другие воины. Лишь марсовые матросы остались на боевом посту, зависли на вантах в ожидании распоряжений о выполнении эволюций. Еще в наступившей тишине услышал, как, несмотря ни на что, стукнули крышки наших портиков, значит, и мои пушкари приготовились к бою.
Борт противника озарился вспышкой, следом послышался звук залпа, а затем раздались свист картечи и визг книппелей. Треск ломаемого дерева был громкий, как выстрел, брам-стеньгу грот-мачты заломило и обрушило за борт вместе с парусным вооружением и тремя марсовыми матросами. Одного из марсовых фок-мачты разорвало книппелем, и он свалился на палубу бесформенными кусками мяса. Раздались хлопки наполненных воздухом, но теперь пробитых и рвущихся под напором ветра парусов.
У рулевой тумбы колесо штурвала отсутствовало, а рядом с ней лежал без чувств лейтенант Бевза. Кисть его левой руки оторвало, а из обрубка хлестала кровь. Вахтенного рулевого матроса тоже видно не было, только место пролома фальшборта обильно забрызгала кровь, а между стоек перил застряла оторванная нога. Моя грудь тоже стала влажной и теплой, когда выдернул из-под ключицы большую дубовую щепку.
Корабль противника еще окутывал черный дым, который фронтом несло на нас, но я уже вскочил, скинул хубон, резко оторвал рукав рубашки, подбежал к Бевзу и крепко перетянул ему культю.
– Доктора сюда, – хрипло просипел подбежавшим матросам и стал осматриваться.
Ах ты гадство! Кабельтовых в четырех со стороны кормы под углом к тому же многострадальному левому борту развернул открытые орудийные порты второй точно такой же «британец».
– Марсовые – вниз! Остальные – ложись! – закричал я, но этот противник выполнял эволюции и целился еще добрых минуты три. Это нам тоже было на руку, наш неуправляемый корабль заваливало под боковую волну, и, несмотря на то, что его безбожно болтало с борта на борт, он становился к противнику строго кормой, чем значительно уменьшал площадь поражения. Но все равно, выстрел будет почти в упор, думал, мало не покажется.
За это время, громко переговариваясь с офицерами и сержантами, выяснил, что с курсантами все в порядке, а в команде погибли четверо марсовых матросов и один рулевой. Еще семь человек были ранены, себя к пострадавшим не причислял, так как кровь идти перестала.