— Вот так! — Его хриплый голос походил на темный бархат. — Дай мне поиметь эту щелку.
— Дай мне поиметь этот жезл! — закрыв глаза, отозвалась она. Лисса задыхалась, извивалась, вертелась, но он крепко удерживал ее, продолжая неспешно совершать поступательное движение. — Боже мой… это поразительно!
Никогда в жизни ей не доводилось испытывать большее возбуждение. Ее пышущее жаром влагалище так увлажнилось, что она смогла принять в себя весь его огромный член.
— Ох, Лисса! — прорычал он, погладив ее по спине и тем самым заставив выгнуться, как кошку. — У тебя самая тесная, сочная, голодная щелка, в какую мне только доводилось совать.
— Эйдан! — содрогнулась она.
Его хриплый голос с сексуальным ирландским акцентом возбуждал ее настолько, что она намокала все больше, что, в свою очередь, позволяло ему проникать еще глубже. О сохранении дыхательного ритма уже и речи не было. Оба находились сейчас на той стадии, когда значение имели лишь органы, необходимые для соития.
Ей нравились откровенные постельные реплики, однако, чтобы обмениваться ими с любовником не в фантазиях, а на самом деле, требовался мужчина, которому можно было довериться. До сих пор ей такого не попадалось.
Наконец Эйдан вошел так глубоко, что его яйца уперлись в ее клитор, тогда он сделал рывок назад и вошел в нее снова. И когда его мошонка соприкоснулась с ее скользкой плотью, она застонала.
— Как глубоко! — ахнула Лисса.
И это было истинной правдой: ее влагалище растянулось, облегая член, словно тугая перчатка. Они действительно прекрасно подходили друг другу, и этот факт невозможно было отрицать.
Эйдан помедлил, держа одной рукой ее за бедро, а другой — за плечо. Его грудь вздымалась и опадала, словно кузнечные мехи, а бедра мелко подрагивали. Лисса чувствовала себя так, словно вот-вот взорвется, однако, похоже, и он испытывал то же самое. Умопомрачительный запах его кожи наполнил воздух, смешавшись с благовониями. И то, что во время страстных объятий ее пот смешивался с его, сближало их еще больше.
— А если быстро?.. — пробормотала она, с дрожью подумав о том, что излишняя чувствительность делает ее слишком уязвимой.
— Да.
Просунув руку ей в промежность, Эйдан принялся растирать ее клитор медленными круговыми движениями, одновременно продолжая работать членом, как поршнем. Ощущение было невероятным. Эйдан овладевал ею с таким умением и тонким знанием дела, что это лишало ее рассудка. Насчет последнего у Лиссы не было ни малейших сомнений. Она еще никогда не имела дела с такими мужчинами, как Эйдан. То, как виртуозно он обращался с ее телом, говорило о том, что этот человек — настоящий специалист в области секса. Ей же оставалось лежать и подчиняться его умелым рукам. В ней все стонало и дрожало от возбуждения, и даже прикосновение его амулета к спине вызывало трепет вожделения.