Наверное, многие испытывали такое же чувство. Люди стояли мрачные, безразличные к тому, что делал немецкий офицер. Он пересчитывал всех, тыкая каждого пальцем в грудь. Счет сошелся со списком. В грузовик влезло несколько солдат. Двое остались на земле и начали подталкивать моряков к машине. Когда все забрались в кузов, офицер сел в кабину. Шофер завел мотор.
— Прощай, «Тифлис»! — крикнул кто-то.
Грузовик завернул за угол склада, и теплоход исчез из глаз.
2
У въезда в лагерь, состоявший из новых некрашеных бараков, обнесенных двумя рядами колючей проволоки, стояли два человека. Один из них, молодой красивый парень в сером костюме с фашистским значком на пиджаке, подошел к машине и сказал по-русски:
— Пока поживете здесь. Я буду ваш долметчер. Ну, переводчик. Можете занимать крайний барак. Не думайте бежать. За это… — переводчик выразительно нажал указательным пальцем воображаемый спусковой крючок…
В бараке пахло свежей сосной, в окна, закрытые решетками, прорвались солнечные лучи и нарисовали на полу шахматную доску. Все было чистое, свежее, не обжитое. На столе стояли алюминиевые каны-кувшины, миски, толстые глиняные кружки, лежали ложки. Комендант приготовился к встрече «дорогих гостей».
— А здесь не так плохо, чувствуется забота о людях, — зло засмеялся Александров, забрасывая свой мешок на верхнюю деревянную койку.
На шутку никто не ответил. Все молча входили и занимали места. В окно с любопытством заглядывал охранник-часовой. Пришел переводчик. Он принес несколько листков с напечатанным на машинке текстом на русском языке.
— Правила поведения. Надо руководствоваться имя.
— Так это же для военнопленных, а мы интернированные, — взглянул на долметчера капитан Дрозд.
— Правила одни и те же. Руководствуйтесь ими.
В «правилах» все запрещалось. За нарушения полагалась либо тюрьма, либо смертная казнь. Последняя встречалась чаще.
— Какая щедрость! Раздают смерть всем желающим. А в общем мерзость. Все это дает им неограниченные возможности для уничтожения наших людей, — сказал Дрозд, с отвращением бросая листки на стол.
…Во дворе послышался шум подъехавшего автомобиля и радостный возглас: «Наши приехали!»
Микешин вышел из барака.
С двух грузовиков прыгали на землю люди, одетые в штатское. Это были команды с советских пароходов «Крамской» и «Днепр», тоже захваченные гитлеровцами. То и дело раздавались возгласы: «Вася, и ты здесь!», «Здорово, корешок, тоже попал сюда?», «Ах, черт, где пришлось свидеться!»
Среди приехавших Игорь узнал капитана Горностаева, с которым несколько лет назад познакомился в Генуе. Теперь он командовал «Днепром». «Нет, ничем он теперь не командует…» — с горечью вспомнил Игорь.