Однако анализ – Лоно успело отрастить разведчику соответствующие рецепторы, срабатывающие на значительном расстоянии от объекта, – не подтвердил родства самки и мальчика.
А значит…
Чтобы разобраться, разведчик решил взять образец. Для этого надо всего лишь убить самку.
Он метнулся к ней, схватил лапами за горло.
Проще простого.
* * *
Желудочный сок уже почти разъел нижнюю часть скафандров Заура и Хельги, когда по языку лифта прошла судорога, сбившая обреченную на смерть парочку с ног.
– Прощай! – крикнул Заур. – Ты мне нра…
Пасть распахнулась.
Обоих буквально выплюнуло из нее.
* * *
То, что выбралось из Лона и кинулось на Милену, было ужасной карикатурой на ангела с церковной картинки. У этой бледно-зеленой твари ростом за два метра из спины торчали рудиментарные крылья без перьев и пуха – эдакие культяпки, как у ощипанной курицы. Уж их-то я хорошенько рассмотрел, ибо зашел метаморфу с тыла.
Он, похоже, не принял меня всерьез или не заметил, потому что Милена на «отлично» отвлекала его. Ведь ее задачей было выманить разведчика из Лона, освободив место для Патрика, а моей…
Я, как обычно, был не только мозгом, но и руками операции.
Вытянутая морда – что-то среднее между клювом птицы и челюстями человека – еще сильнее удлинилась, когда я принялся всаживать промеж крыльев-культяпок пулю за пулей.
Тварь разжала когти.
Милена, за горло приподнятая над полом, упала, откатилась в сторону. Сменив опустевший магазин, я разнес монстру его треклятую голову. Жаль, половых признаков я не заметил, а то хорошенько наподдал бы по ним.
Еще раз сменить магазин…
– Хватит, Край! Хватит! Он уже мертв! Помоги мне!
Вместе мы подтащили тело Патрика к Лону. Оно засветилось ярче, стало прозрачным. Мальчика чуть ли не вырвало у нас из рук, втянув внутрь гигантского яйца…
Что было дальше? Как работало Лоно?
Без малейшего понятия.
Быть может, адская машинка путников заново перекраивала моего сыночка или каким-то образом оживляла его бездыханное тело, а то и вообще ничего не происходило, потому что Милена неверно истолковала образы, часами загруженные в ее мозг, – мозг блондинки!..
Считайте это малодушием, но я отвернулся.
Я смотрел на лицо своей бывшей, не отрывающей взгляда от Лона. Не моргая, до рези в глазах, уставился на бледное ее лицо с заметными уже морщинками у глаз, лицо, измученное многими испытаниями, закаленное в горниле бурной молодости, и даже в возрасте уже вполне солидном не знающее покоя. Губы Милены беззвучно шевелились, я же кусал свои до крови. Она то хмурилась, – сердце мое сжималось от боли – то улыбалась – тогда мне хотелось обернуться, чтобы увидеть все самому. Но в следующий миг моя бывшая зябко дергала плечами, и я обмирал, хватая воздух открытым ртом и мечтая, чтобы жизнь моя тут же закончилась.