Милая кузина вытирала мне лицо. Мы не могли позвать повитуху или мою мать, которой мне очень не хватало. В комнате внизу взволнованно ходил не мой возлюбленный, а Флетчер, такой надежный и искренний. Боль усиливалась, и я уже не могла сдержать крики. Я видела, как мой любимый стоит рядом с камнем, видела факелы, видела все, что там произошло.
Была ли это родовая горячка или проявление моей силы, хоть и небольшой. Наверное, все вместе — первое усилило второе. Он знал, что я была там. Надеюсь, это не просто желание страдающего сердца, а правда. Он знал, что я с ним, потому что я слышала, как его мысли достигают моих и на одно благословенное мгновение смешиваются с ними.
«Любимая, береги себя и будь сильной».
На нем был амулет из гелиотропа, и кроваво-красные крапинки сверкали в свете пламени и факелов, с которыми они приближались к нему.
Я запомнила его слова, заклинание, обращенные к амулету.
«Наша кровь, его кровь, их кровь. Один из трех. Три в одном»
Я тужилась, тужилась, и это была моя кровавая битва за жизнь. Я видела лица тех, кто пришел за ним. И оплакивала их судьбу. Я слышала, как юная Эстер обвиняет его и меня. И тужилась, тужилась. Вся в поту, в крови, наполовину обезумевшая от всего этого. Смотрела, как бежит Эстер, отпущенная Джайлзом.
Я видела демона в глазах человека, ненависть мужчин и женщин, носивших на себе печать проклятия, словно чуму.
Она явилась в пламени, сила моего любимого. Его жертва стала огнем и светом, стала кровью, которая пузырилась вокруг камня. Пока я была ослеплена этим светом, родился мой первый сын. Мои крики смешались с криками проклятых.
Когда огонь взметнулся вверх и опалил землю, раздался первый крик моего сына. В нем и в криках его братьев, покинувших утробу, я услышала надежду. Услышала любовь.
—Вот подтверждение многого из того, что нам уже известно, — сказал Кэл, когда Куин закрыла тетрадь. — И появились новые вопросы. То, что роды Энн совпали со схваткой Дента и Твисса, не может быть совпадением.
—Сила жизни. Невинной жизни. — Сибил барабанила по столу кончиками пальцев. — Мистической жизни. Боль и кровь — самой Энн, Дента, демона и людей, которых привел с собой Твисс. Интересно также, что Твисс приходил в дом, где пряталась Энн, но ничего не добился. Даже тогда он не мог заразить безумием людей в этом доме или на этой земле.
—Наверное, Дент должен был об этом позаботиться? — предположила Лейла. — Он не отослал бы Энн, не убедившись, что ей ничего не грозит. Энн и ее сыновьям. — Она бросила взгляд на Фокса. — И их потомкам.
—Она знала, что произойдет. — Фоксу не хотелось ни пива, ни вина, ни даже колы, и он пил воду. — Знала, что все, кто пришел за Дентом, погибнут. Будут принесены в жертву.