- Болят ноги? - спросил Василий, заканчивая бинтовать.
- Не то слово, - Николай сплюнул кровавой слюной, - в следующий раз палку в зубы. Левая так вообще, хоть застрелись.
- Я тебе ещё один укол сделаю, последний. Больше у меня в аптечке нет. Одни порошки остались, но они так, если зуб заболит.
- Тогда не надо укол. Я этих уколов с детства боюсь. Давай порошки. Высыпав лекарство прямо в рот, Николай зачерпнул горсть снега и вытер им лицо.
- Ты пока исподнее сохнет, отдыхай. А я пройдусь, посмотрю, - сказал Лопухин, беря лыжи и рюкзак.
Выбрав место для антенны, Василий размотал провод, привязал к концу деревяшку и с третий попытки забросил грузик на ветку. Предыдущая попытка тоже удалась, но провод лёг ниже, чем хотелось. Конструкция была рассчитана до сантиметра и любые отклонения хоть и были не критичны, но оказывали влияние на дальность радиосвязи. Вообще то, он должен был использовать свои лыжные палки, соединённые одна с другой. Не будь Николая, так бы и произошло, но сейчас пришлось исходить из подручных средств. По маленькой чёрточке на компасе, Лопухин на снегу определил направление усадьбы и ногой нарисовал стрелку на снегу. Второй провод подключил через специальный разъём посередине кабеля и от точки питания растянул по направлению стрелки, закрепив её колышком. Расчистил от снега небольшую площадку и зафиксировал оттяжку. Вскоре антенна "Наклонный Луч" была готова. Стояла она на самом краю леса, на возвышенности и явных препятствий, мешавшей её работе, не наблюдалось. "Должно получиться", - подумал Василий.
Снова, как прошлой ночью, наушник на ухо, поворот тумблера и повтор позывного: "Здесь Пух, приём". Через минуту, девичий голос похожий на Дайвин ответил: "Пятачок на связи, слышу вас, Пух". После сказанного в эфире позывного, Василий улыбнулся. Если ему дали прозвище по фамилии (Лопух - обидно, а Пух в самый раз), то Дайва свой получила за свой курносый нос. Однажды она приложила палец к кончику носа, изображая важнейший орган поросёнка, и хрюкнула, передразнивая покойного Володю Соколовского.
- Возвращаюсь не один, со мной триста, как поняли? - как можно серьёзнее ответил Лопухин.
Дайва записала, попросила повторить, так как при возможном искажении речи числительное можно неправильно понять и, поняв, что сказанное вне её компетенции произнесла:
- Пух, связь через пять минут, как поняли?
- Понял Пятачок, через пять минут.
***
Даже самый удачливый среди всех живших на этом свете вряд ли осмелится сказать, что имеет от жизни всё, о чем только думал и мечтал. Да и кто остался доволен тем, что получил по праву или выдрал силой? Уж на что Джотипала, достигнувший бодхи, и то лишь повторил Кашьяпу, подтвердив, неокончательность всех явлений. А апостолы? Теологи не один километр бумаги исписали по их деяниям. И это лишь примеры известных людей. Наконец, кому дала жизнь всё то, что обещала вначале? Мне, тебе, ему, ей? Эту "несправедливость" мироздания мы обсуждали в узком кругу с Петером Клаусовичем и Елизаветой Дмитриевной за чаепитием в пятницу, седьмого ноября, когда в кабинет постучалась Дайва.