– Лана, вижу, деток ты помыла и приодела, а сама что же?
– Я не успела, матушка Аглая, но я обязательно. И Брэна – обязательно.
– Смотри у меня. Я вас еще навещу.
– Брэн, спасибо за заботу о матушке. Я этого не забуду, – когда Аглая направилась к выходу, произнес Георг.
– Как можно, ваша милость! Разве я родом не из Хемрода? Дык я за матушку Аглаю… Я тут уж думал… Тут один сиделец, он из верховных воров… Если бы… Дык я думал, его того… За стены, а там они что-нибудь удумали бы… А я… Я не… Ну, в общем…
– Спасибо.
– Дык завсегда с радостью.
Барон Авене брел по вечерней улице, возвышаясь, как башня, над щуплой Аглаей и слушая ее беспрерывный щебет. Она в обычной своей манере говорила обо всем и ни о чем, перепрыгивая с одного на другое без какого-либо порядка. Время от времени ее отвлекали подходящие горожане, которые, едва рассмотрев, кто именно идет по улице в сопровождении десятка солдат, тут же спешили засвидетельствовать ей свое почтение.
– А меня на днях дочка навещала, – вдруг ни с того ни с сего выдала матушка, разом позабыв про кота, о котором только что вещала.
– У тебя много дочерей, матушка.
– Нет, такая одна. Она роднее. Она такая… Такая… Хорошая. Вот только я проснулась, а Адели уже нет. Ты разыщешь ее?
Адель? Конечно, это могла быть и другая девушка, ну мало ли какая Адель забрела к знаменитой целительнице за помощью? Да нет же, точно другая. Что баронессе Гринель делать в ремесленном квартале? Проблем, заставивших обратиться к дару матушки, у нее вроде не наблюдалось. Но вот отчего-то сердце екнуло так, что все эти мысли были отметены в сторону. А как она могла узнать, кто именно его матушка? Кто-то проговорился? Тогда получается, что она сообщила о матушке этому змею, барону Клоду. Нет. Не может быть. А почему, собственно говоря, не может? Ведь она ненавидит его. Волколаком называла. Но вот отчего-то разозлиться на нее по-настоящему не получалось.
– Кхм… Я обязательно разыщу ее, матушка. Не сомневайся.
– Обязательно разыщи. Мне с ней так было хорошо. Я по ней уже скучаю.
– Как такое могло случиться, барон?! Разве ты не получил мой приказ об освобождении этой умалишенной?
– Нет, ваше величество. Был только приказ об ее аресте.
– Кстати, он, надеюсь, с тобой?
– Да, ваше величество. Вот он.
Сэр Айвен протянул свиток с висящей на нем восковой печатью красного цвета. Подобным образом мог быть отмечен только документ за королевской подписью. Джеф Первый мельком взглянул на пергамент, после чего передал его барону Клоду, стоявшему за его спиной. Тот уделил свитку куда больше внимания, а затем, не сдержав вздоха, произнес: