Бент поспешно пригладил усики. Ему так понравилось предложение откровенно высказаться, что он едва замечал открывшуюся перед ними захватывающую панораму и высящиеся над нею мрачные горы.
— Мое поколение, судья Тиррел, просто сказало бы, что это мелкий мошенник!
— Так, — задумчиво вымолвил судья, — значит, мелкий мошенник? — Его голос был тихим и мягким. Слегка повернув голову, он, казалось, глубоко задумался над тем, что услышал от молодого спутника.
Они стали не спеша прохаживаться взад-вперед. Бент испытывал непреодолимое желание выговориться.
— Игрок, пользующийся дурной славой головорез, бродяга! И меня просто поражает, судья Тиррел, что подобного субъекта столь радушно принимают в вашем доме.
— Ах, поражает, Уилер?
— Этот тип способен на любую авантюру! — воскликнул парень. — Никто не знает, что он сейчас нашептывает Джинии. Молодая девушка, романтичная, впечатлительная, немножко неуравновешенная в своем страстном желании познать этот мир, всю его прелесть, все удовольствия…
— Дорогой Уилер, — перебил судья. — Ты говоришь как поэт!
— Когда я думаю о Джинии, о том, что она… о том, как она… может попусту, без пользы растратить свою жизнь, следуя своим капризам, поневоле станешь поэтом, сэр!
— Гм! — хмыкнул судья.
— И так субъект, как Джинго, в этом доме! — повторил Бент.
— В конце концов, — спокойно заметил судья, — у этого молодого человека, должно быть, немало друзей.
— Конечно, мир не меняется, — еще больше распалился Уилер, — и всегда найдется множество людей, которых забавляют те, кто сжигает себя, пытаясь раздобыть немного огня…
— И все-таки. Похоже, это находчивый, симпатичный, честный и храбрый парень.
Уилер глухо рассмеялся:
— Бродяги, стрелки, воры, мошенники — у всех у них имеется нечто похожее на храбрость. Но настоящей твердости духа и мужества порядочного человека у них нет!
— Может быть, может быть, — промолвил судья. — Ты изрекаешь глубокие мысли, Уилер!
— Благодарю вас, сэр, — обрадовался тот.
В этот момент они проходили мимо кустов и ему показалось, что над ними появился чей-то темный силуэт и помахал рукой. Бенту стало неловко, он ощутил острое чувство вины. Поэтому облегченно вздохнул, когда услышал слова судьи:
— Что ж, пойду обратно, посмотрю, как у этой парочки идут дела.
— А я еще пройдусь, — обронил Уилер. — Не припомню… э-э-э… такого дивного вечера.
— Гм! — опять хмыкнул судья и быстро ушел.
Оказавшись в гостиной, он увидел авантюриста Джинго, свертывающего цигарку. В комнате стояла тишина, которая по меньшей мере длилась уже несколько минут.
Судья, как обычно, атаковал со стремительностью бультерьера. Подойдя к парочке, он спросил: