— Моя дорогая Беатрис, — опять вмешался в разговор доктор, — неужели вы не понимаете, что все это усложнит мою жизнь, если мне придется разрываться между домом и…
— И тюрьмой? — невозмутимо закончила она фразу вместо него.
Всегда хладнокровный Лейман даже слегка вспыхнул:
— Я не смогу с успехом охватить сразу два места…
— Конечно не сможете. Поэтому позвольте Лю Шерри и Питу Ленгу остаться в доме.
— Против этого есть очень веские возражения, — настаивал на своем Лейман. — Беатрис, они — те еще люди.
— Те еще люди? — как эхо повторила она, слегка подняв брови.
— Не хочу их оскорблять, но обязан вам сообщить: в городе о них сложилось не лучшее мнение, еще до того, как они приехали сюда охранять вашего дядю!
— Но какое это имеет отношение ко мне?
— Неужели вы не понимаете? Если они останутся здесь, на холме, то о них станут говорить как о своего рода вооруженной группе, готовой броситься вниз на равнину, ворваться в тюрьму и открыть ее двери, если исход судебного разбирательства обернется против вас. Разве это не очевидно? Особенно тут прославился Шерри. За ним тянется длинная… у него дурная слава. Беатрис, вам надо с самого начала заручиться поддержкой общественности. Но сделать это вам не удастся, если в рукаве вы будете прятать два козыря, — все знают, что это за козыри! Поверьте, это на самом деле очень важно. Вы должны разбираться в таких вещах, дорогая.
— Мне и во сне такое не могло присниться, — вздохнула она. — Конечно, если дело обстоит именно так, нам придется запереть дом.
— Естественно! — подхватил Лейман. — О Боже, это было бы непростительной ошибкой — оставить здесь, на утесе, эту пару натренированных орлов! Если вы выигрываете судебный процесс — вы его выигрываете. Если же проигрываете, то эта парочка может спуститься вниз, разбить тюрьму и унести вас оттуда!
Шерри был ясен смысл такой аргументации. Ленг внешне был торжественно спокоен. Но вдруг слегка наклонился к девушке и произнес:
— Думаю, мисс, я смогу раскопать в доме что-то стоящее. Говорю это в трезвом уме и твердой памяти, вполне серьезно. Хочу попробовать.
Она внимательно посмотрела на погонщика скота, но спросила доктора:
— Ну как, Эустас?
Тот, глядя на девушку, а вовсе не на Пита, заколебался. Потом неожиданно заявил:
— Ленг — проницательный человек. Если у него возникла какая-то идея, надо позволить ему ее осуществить. Мы не можем себе позволить отказываться от любой предложенной помощи, даже незначительной.
— Тогда вопрос решен. Вы оба останетесь здесь. — Беатрис взглянула на Шерри, и тот склонил над ее креслом свое огромное туловище.