— К черту ВСЁ, — сказала Ви, выгнувшись, чтобы посмотреть на разошедшийся на спине шов. — Я заказала платье меньшего размера, намереваясь скинуть перед свадьбой десяток фунтов. Я бы не назвала себя толстой, но мне не помешало бы лишиться чуточки нефилимской массы. Проблемой стало то, что в моем шкафчике никогда не было недостатка в «Твинки».
Не сдержавшись, я расхохоталась.
— Все с тобой ясно… Мне придется пройти перед всеми теми людьми с торчащим наружу нижним бельем, а тебе плевать, — сказала Ви, но тоже смеялась.
Достав лейкопластырь из сумочки, она пришлепнула его к порванной ткани.
Мы смеялись так безудержно, что раскраснелись и стали задыхаться.
Дверь открылась во второй раз.
— По местам! Скорее! — сказала мама, выпроваживая меня.
В часовне заиграла органная музыка. Я пристроилась в конец линейки из подружек невесты, одетых в одинаковые желтые русалочьи платья из тафты, и приняла букет белых лилий от Майка, брата Ви. Сама Ви заняла свое место рядом со мной и протяжно вдохнула.
— Готова? — спросила я.
Она подмигнула.
— И согласна.
Служители часовни расположились по обе стороны от массивных чеканных дверей и открыли их. Рука об руку мы с Ви вошли внутрь.
После церемонии мы фотографировались снаружи. Яркое полуденное солнце заливало светом зеленые пастбища с пасущимися вдалеке живописными овцами. Несмотря на все, Ви светилась и выглядела безмятежнее и лучезарнее, чем когда-либо прежде. Гэвин держал ее за руку, поглаживал по щеке, что-то шептал ей на ухо. Ви не сказала мне, что он человек, но я сразу поняла это. Ви не давала клятву верности, а значит, они состарятся вместе. Я не знала наверняка, как будет проходить ее или мое старение, так как до сих пор никто не слышал о Нефилимах, которых не вынудили присягнуть на верность. Но, с другой стороны, она была бессмертна. Когда-нибудь Гэвин умрет, так и не узнав, что его жена не последует за ним в мир иной. Я не осуждала желание Ви скрыть правду — я восхищалась ею за стремление урвать немного счастливых воспоминаний и моментов. Сегодня я встретилась с Гэвином впервые, но его обожание и любовь к ней были очевидны, и, действительно, могла ли я просить большего?
Празднование тоже проходило на улице под большим белым тентом. В глазах все еще мелькали блики от вспышек фотоаппарата, когда я отошла к бару и попросила газированную воду. Пары танцевали под аккомпанемент живого оркестра, но я едва замечала их. Мой взгляд был безотрывно прикован к Патчу.
Ради свадьбы он принарядился, надев строгий черный смокинг и свою лучшую порочную улыбку. Смокинг облегал его атлетическое тело, а от улыбки сердцу был обеспечен выброс адреналина. Он тоже смотрел на меня, его темные глаза опаляли жаром любви и желания. Во мне немедленно вспыхнуло возбуждение — бóльшую часть дня я провела вдали от него, и теперь хотела его. Нестерпимо.