Воевода, кого успел, собрал и давай бог ноги!
– Уходим! Все уходим!
И побежало всё войско басурманское! Как не побежишь, когда самым первым герой-воевода несётся, через кусты перепрыгивает по-козлиному, на казаков лается по-собачьему, а на тех, кто его обогнать пытается, так и рычит по-тигриному! Дескать, куда поперёд командира?!
В общем, почти всех повязали наши, оружие отобрали, в рыло несогласных отметили, но воевода с малым отрядом всё ж ушёл-таки…
Вот эту битву-сражение и наблюдала, скрываясь за деревьями, злая ведьма мадам Саломейская. Покривила губки Агата, ствол древесный ноготками порасцарапала да и призадумалась. Зачем приходили басурмане? Что должен был сделать на Руси сбежавший воевода? Нельзя ли теперь хоть через него на великого султана Халила выйти? И решила она проследить за утёкшими басурманами. Пошла тропами тайными и не прогадала. У ней в этом деле давний интерес был и план коварный да хитрый…
А в степи широкой, ближе к лесочку редкому, у костров невысоких сидят казаки. Кто товарищу рану на руке перевязывать помогает, кто шашку сухой травой чистит, кто коня усталого рассёдлывает. В сгущающихся сумерках и басурмане пленные видны. Тоже сидят себе на сырой земле, пучками по пять штук, спиной к спине связанные, хозяйство мужское простуживают. Ну так сами виноваты, кто их сюда звал? Не в гости пришли, чаи распивать, – с оружием да злобой на чужие земли позарились…
В сторонке, у самого большого костра, наш знакомый сотник стоит. Хоть и лихо рубился дядька Андрей, а нет на нём самом ни царапинки. Надёжно защищали две шашки хозяина своего заботливого, когда опытный казак два клинка разными вывертами вокруг себя крутит, так, бывало, и пули отбивал, не то что стрелы да пики! А сам сотник двух казаков помоложе вызвал и говорит:
– Всех пленных завтра поутру в Астрахань отконвоируете, там сдадите куда надо. Приказ атамана.
– Добро. А вы сами-то как? Война же…
– Как скажут, так и повоюем. А покуда атаман решил в станицу возвернуться, отдых дать коням да людям.
– И то верно, – кивнули молодые казачки. – Уж ежели что сурьёзное нагрянет, так дозорные завсегда предупредят.
– Точно. Но смотри у меня, хлопцы! За пленными бдить строго! Военное положение никто не отменял.
Сотворили казаки суровые брови, руки на шашки положили и пошли свой пост у басурман нести. А что ж, про субординацию военную ничего сказано не было? А просто к чему она нам, казакам? Все с одного войска, одной земли, одной станицы. Отношения простые и честные. Что есаул, что простой казак во время службы друг дружке руку подают, на «ты» обращаются, а на погоны да чины и не смотрит никто, кровь-то у всех одна, красная. И до одного дома всем после боя возвращаться, так смысл перед своими же братьями понтами армейскими да солдатчиной уставной выделываться…