— Вас, — мне почему-то показалось, что она ждала этих слов, и я не удержался.
— И чта иа телала?
— Вы помогли мне победить жуткого дракона.
Она улыбнулась во тьме.
— Ета иа магу. Иа — мега-стерва!
Между нами установилась какая-то очень интимная эмоциональная, неощутимая связь. Можно было просто протянуть к ней руку, но я не решался.
— Ну, чтож… спокноч… сори, чта беспакоила, — она поёжилась и, потирая свои плечи, встала с кресла.
— Спокойной ночи, — я чувствовал себя идиотом, у которого был шанс и который всё упустил.
Она вышла, и девушка наконец-то смогла забраться обратно на кровать.
— Хак… иа синк, ана тут всу ноч плакатсиа будет.
— Тебе тоже пора.
Она так и застыла в своей позе на четвереньках.
— Ви шуа?
— Ес, ам шуа.
И вот ещё одна женщина покинула моё логово не с чём. Или, лучше сказать — оставив меня ни с чем. Но что я мог поделать? Видимо, какие-то сильные чувства зрели в моей душе. И они мешали мне жить прежней беззаботной жизнью. Чем дальше, тем острее я чувствовал, что мне нужна она. И только она.
Когда состоялось открытие Первого Интерната неподалёку от Твери, туда аккуратно перевезли всех беременных женщин с нашей улицы. Людей с взрослыми детьми мы не были готовы принимать, и их такой расклад крайне не устраивал. Правительство само обеспечивало охрану территории, но смотреть было больно на то, как толпы недовольных осаждают ворота и их разгоняют боты-полицейские.
На открытии летало много камер, представители правительства присутствовали лично, некоторые находились на связи через своих ботов-секретарей. Комиссия осматривала помещения для родов, вполне себе скупые и даже аскетичные. Женщины уже лежали на кушетках и готовились к самым тяжёлым испытаниям 22-го века — к их услугам была лишь тёплая вода и акушерки-волонтёрши. Далее комиссия проследовала к помещениям для жизни и воспитания детей. Обычные двери, обычные окна. Впечатление складывалось такое, что мы были не в цивилизованной стране, а где-нибудь в Древней Спарте.
Экстра сама проводила экскурсию и давала пояснения. Она была лучшим вариантом для этой работы. Её никто не мог заподозрить, никто не решался поддеть. Она слишком верила во всё, что делала. Ну и ещё — ни один чиновник не мог оторвать глаз от её ног и других частей безупречного тела, оголённого в нужных местах. Внутренняя территория интерната включала в себя ранее существовавший на этом месте заповедник. Там было достаточно просторное пространство для игр, соревнований и физической подготовки. Но также и гектар поля для выращивания пшеницы, луг для пастбища, загон для скота и лес с различными экзотическими животными. Учёные будущего скрещивали всё со всем, получая абсолютно бестолковое разнообразие видов — так, для красоты. Некоторые виды прошлого — естественным образом сошедшие с арены борьбы за выживание — также восстанавливались по ДНК их останков. Это был настоящий бардак: мамонты, туры, саблезубые тигры и даже… сумчатые волки.