— Систему слежения глушат. Ботов научились взламывать и прошивать, чтобы они не передавали информацию в силовые структуры. Прогресс не стоит на месте.
— Да уж. Прямо бежит теперь этот прогресс. А сколько у церкви всего огороженных территорий в Москве?
— Не мало. Но точных данных нет… теперь любая информация из сети может вызывать подозрение в точности. Всего изолированных охраняемых зон где-то около сотни. А вашей Церкви принадлежит половина из них. При этом многие жители превращают собственные дома в укреплённые бункеры. Помимо строительства автономных бомбоубежищ много средств тратится на обеспечение защиты домов от банд и мародёров.
— Что вообще в мире творится?
— Экономика РИК на спаде. Потребление упало на порядок, количество рабочих мест сокращается, особенно в том, что касается виртуального бизнеса. Простые рабочие руки или физически крепкие охранники сейчас ценятся выше, чем программисты, финансисты, юристы и прочие фрилансеры.
— Это нормально. А многие от ботов отказались?
— Да. Вы знаете, люди сейчас стараются научиться жить самостоятельно. Проходят курсы самообороны, тренинги выживания, закупают оружие.
— Везде?
— В РИК, в основном. В других странах не так явно выражено.
— Интересно, а что сейчас поделывают работники шоу-бизнеса?
— Сирена, если вы её имели в виду, устроилась волонтёром в один из ваших Интернатов в Тверской области.
— Надо будет как-нибудь навестить её.
— Кто б сомневался.
— Дерзишь? Хочешь, чтоб я тебя к Дваноля отдал?
— Не хочу.
— Тогда не раздражай меня… Ну, что, приехали?
— Ага.
Водитель заложил руки за голову и прикрыл глаза. Автобус самостоятельно парковался, слегка расталкивая своим полем тесно припаркованные легковушки.
Над высоким невзрачным зданием светилась вывеска «ПОГРУЖЕНИЕ & ОСВОБОЖДЕНИЕ». Мы вышли из автобуса. У стены сидел немытый длинноволосый парень в лохмотьях и бренчал на гитаре.
— Ботаник! Смотри! Это ж 20-й век. Ей богу!
Парень тем временем завизжал свою песню:
— Поцелуй кислоты на щеке инфернального бота, Очертанья расплавленной платы под кожей лица. Две пустые глазницы глядят на алтарь Кариота, Выражая усталую боль в ожиданье конца..!
Я машинально оглянулся на Ботаника.
— Нет, хозяин. Это 22-й век.
Когда мы уже стали подходить к подъезду, с противоположной стороны улицы толпа одетых в чёрные балахоны подростков, выкрикивая: «Смерт ботам!», стала закидывать нашу компанию камнями. Мои боты выстроились дугой и приняли удары камней на себя. Я попробовал проникнуть в дом, но дверь не поддавалась. Казалось ещё немного и камни посыплются на меня. Боты сужали свой круг обороны. А мы с Ботаником стояли в центре этого круга и толкались в неприступный офис.