— Ты только взгляни на Дака: в кои-то веки на нормального человека стал похож! — воскликнул Джем, толкнув Лори локтем в бок.
Огромный дизельный грузовик, на сверкающем боку которого был изображен Кристофер Ли, с налитыми кровью глазами преследовавший какую-то блондинку, с оглушительным шумом проехал мимо мальчиков, окутав их удушающим облаком грязно-желтой пыли. Все очарование как рукой сняло. Джексонвилль вновь стал забытой провинциальной дырой, Чеви и Б. 2 — двумя жалкими деревенскими придурками, девушка — самой обычной приезжей, а Дак — неизлечимым идиотом.
Джем слегка взмахнул зажатой в руке битой:
— Так идем или нет? Мне еще целую кучу покупок нужно сделать для старика.
И они беззаботно пустились бегом, счастливые тем, что этот свободный от занятий день, благоухавший запахом жасмина, предвещал быть просто великолепным, — нисколько не подозревая о том, что последующие дни обернутся для них совсем иначе.
Льюис поправил на лице маску и выдвинул ящик с останками Сибиллы Дженингс. Уцелевший глаз девушки был открыт и пристально смотрел на него. Льюис намеревался проверить кое-что в полости живота. Ведь вполне возможно, что внутренности оттуда были вырваны с целью скрыть начальную стадию беременности… Зазвонил телефон. Ворча, доктор задвинул ящик назад, да так резко, что создалось впечатление, будто бы Сибилла покачала головой. Просто ужасно, что Стэна нет и все приходится делать самому! Он снял трубку:
— Доктор Льюис слушает.
— Простите? — переспросил собеседник на другом конце провода.
— Доктор Льюис слушает, — повторил он погромче, внезапно осознав, что голос его звучит слишком глухо.
Ощущение было такое, словно губы у него вдруг стали картонными. Язык еле ворочается, пищеварение плохое — машинально отметил он, словно пытаясь поставить диагноз.
— Простите, доктор, вас плохо слышно, — произнес голос в трубке.
— С кем я разговариваю?
— Гарри Боунз, из лаборатории Альбукерка; я тут уже немножко посмотрел присланную вами сперму.
— А, здравствуйте, Гарри; ну и что новенького скажете по этому поводу?
— Это не сперма.
— Что?
Снова такое ощущение, будто рот набит ватой. В трубке — очень взволнованно — вновь зазвучал голос Боунза:
— Во всяком случае, таковой она уже не является.
— Объясните же толком…
Льюис начал нервничать. Он сильно вспотел. И уже размышлял о том, не подцепил ли он где-нибудь этакий «славненький» летний грипп.
— Речь, несомненно, идет о семенной жидкости, но принадлежит она субъекту уже умершему.
— Умершему? Вы хотите сказать, что она украдена из банка спермы?
— Нет, я хочу сказать, что эта сперма взята непосредственно от трупа. В ней нет ни единого живого элемента. Льюис, вы меня слышите?