Джем похлопал его по плечу:
— Вот видишь, приятель, — могила как могила…
— Нет, — четко произнес Лори, — это не могила, это — бункер.
— Ну что ты такое плетешь?
— Да, бункер; бункер, который мешает Полу вылезти наружу и задушить нас с тобой. Вот что это мне напоминает. И я очень рад, что его там заперли.
— Пол, между прочим, УМЕР! Теперь это уже всего лишь жалкая кучка костей.
Джем схватил друга за плечи и яростно встряхнул его. Лори ничего ему больше не сказал — молча развернулся на сто восемьдесят градусов, оказавшись, таким образом, перед старинной могилой в виде часовенки.
Створка проржавевшей решетки слегка раскачивалась на ветру. Незапертая.
— Черт возьми, она же всегда была закрыта на ключ! — удивился Джем, подходя поближе.
И невольно вскрикнул от изумления.
Голова ангела бесследно исчезла. А некогда голубые стены часовенки были осквернены непристойными надписями и вымазаны страшно вонючими экскрементами. Бронзовое распятие на вершине маленького алтаря оказалось перевернутым вверх ногами — так что Иисус невидящими глазами смотрел на них снизу вверх. На всех стенах красной краской было намалевано одно и то же слово: «Зло». Десятки этих мерзких слов переплетались между собой, начертанные чьей-то резкой, но уверенной рукой.
Лори это явление сильно озадачило. Ведь тот, кто сделал такое, должно быть, был либо очень несчастен, либо охвачен жутким гневом. Однако в любом случае — что называется «не в себе». И он легонько потянул Джема за рукав.
— Пора нам уйти отсюда… — тонким голосом прошептал он.
Остолбеневший Джем кивнул. Кто же мог так разорить и загадить такую очаровательную древнюю могилу? Однако мысль о том, что их сейчас вполне могут застать возле нее и обвинить в содеянном тут безобразии, быстро привела его в чувства. Уже готовый вновь броситься бегом, он обернулся к Лори, но Лори смотрел на него как-то странно.
— Слушай, приятель, а ведь здесь пахнет вовсе не краской…
Лори, похоже, пребывал в состоянии транса, и Джем с каким-то странным ощущением ждал, что же он скажет дальше, — словно заранее это знал, но вовсе не хотел услышать.
— Здесь пахнет кровью.
Джем мгновенно понял, что Лори прав. Этот отвратительней, какой-то металлический запах — не что иное, как запах свежей крови; голубые стены часовенки расписаны кровью — кровью пополам с дерьмом.
Не сговариваясь, они дружно вновь бросились бежать, в поистине рекордное время достигли кладбищенской стены и оказались уже снаружи, напротив того самого пустыря, где Дед хранил свои проржавевшие сокровища.
Солнце было в зените, и обломки старых машин сверкали всеми цветами радуги, издавая привычный запах раскаленного металла и почти плавившейся на жаре резины; в траве неутомимо стрекотали кузнечики — уж им-то было совершенно все равно, что там творится в Джексонвилле. Легкий, пахнущий жасмином ветерок взлохматил мальчишкам волосы, попутно осушая струившийся по их лицам пот, и Джем облегченно вздохнул. У него было такое ощущение, словно он вырвался из какого-то кошмарного сна и вновь обрел привычный ему мир. Где-то лаяла собака, а с веранды, на которой Дед копался со своими радиоприемниками, смутно доносились обрывки какой-то мелодии.