По толпе пробежал ропот ужаса.
— Да, и небо молчит и не убивает его. «Красные Повязки» вместе едят и пьют, вместе сражаются. Все бедняки в Хунани идут к ним, все ищут защиты от чиновников и вельмож и от заморских дьяволов — даже купцы.
— А что они говорят? — спросил Ван Ань.
— Я слышал, что в их государстве все люди будут братьями, все женщины будут сестрами. Добрые и умные будут управлять. О старых и слабых будут заботиться. И богатые не будут угнетать бедных, и грамотные не будут выжимать пот из неученых, и все будут поклоняться «спасителю». Больше я не знаю ничего.
Крестьяне молчали. Раньше до них доходили слухи о диковинном пророке, который изгоняет начальников и сборщиков налогов одними заклинаниями, но рассказчики добавляли обычно, что в этого пророка вселился злой дух и что он при последнем издыхании.
— Кто этот «спаситель»? — спросил Ван Ань. — Это бог или генерал?
— Не знаю. Может быть, это один из полководцев.
— Ты сам тоже из «Красных Повязок»?
— Я иду к ним, на юг. Я верю в новое царство, где не будет ни вельмож, ни тюрем, ни колодок, которые вешают на шею.
— А долги там будут?
— Насчет долгов не знаю. Небесного Царя прозвали «крестьянским царем», он, наверно, простит долги.
Снова послышался ропот, на этот раз более оживленный.
— Я думал, что вы слышали об этом, — сказал грузчик. — Но эти горы заслоняют вам свет.
Он указал рукой на каменистую гряду, которая нависла над Янцзы.
— Среди вас, наверно, есть храбрые люди… Кто пойдет со мной на юг? Кому надоело гнуть спину перед Ван Чао-ли? Мы пойдем к «Красным Повязкам» и срежем косы.
Молчание. Коренастая фигура бывшего воина кажется высеченной из того же камня, из которого сооружен горный хребет. Он замер перед толпой. На песке короткая тень с трубкой. Солнце стоит еще высоко.
— Кто со мной?
Грузчик оглядывает крестьян. Суровые лица опущены вниз, глаза глядят в землю. Капельки пота проступили на загорелых бритых лбах. Жилистые руки плотно сжаты. Это хмурая, грозная толпа голодных людей, одетых в засаленное голубое тряпье.
— Ты, Ван Ян?
Ван Ян отрицательно качает головой:
— Земля… Отец старый…
— Ты. Ван Ань?
— Земля. Я тут родился.
— Кто еще?
Никого.
Вдруг два гонких голоса сказали разом «Я» — и осеклись.
Ван Ян поднял глаза, и взгляд его стал гневным.
Это были мальчики — Ван Ю и Ван Линь. Они стояли обнявшись и восторженно смотрели на грузчика. Они забыли, что сбежали от Ван Чао-ли тайком.
Ван Ян сделал шаг вперед. Этого было достаточно: мальчики кинулись в разные стороны, как испуганные воробьи.
В этот момент кто-то проговорил сзади: