Никто глазом моргнуть не успел, как наука превратилась в кормушку для этих шустриков. Теперь вместо реальной работы целые институты занимались тем, что писали длинные многостраничные отчеты. Это позволяло, не перенапрягаясь, создавать видимость активного процесса, тем более что стремительная компьютеризация позволила многократно ускорить создание всевозможных бумажек. А ведь под это дело выделялись деньги, с которых не было отдачи. Более того, многие из тех, кто раньше и впрямь работал, создавал что-то новое, сообразив, что за очковтирательство платят больше, присоединились к не славной когорте отписчиков, и это ударило по науке еще сильнее. Подобное, конечно, случалось и раньше, но тогда, надо признать, ныне канувшие в Лету горкомы с обкомами, особенно на периферии, были неплохим пугалом, через которых не один руководитель слетел с должности за подобное. Но главное, теперь даже те люди, которые хотели работать и творить, на финансирование и заказы рассчитывать не могли – места заняты. Словом, наука, увы, стала не перспективна, это Павел и постарался донести до советчика максимально доступным языком.
Александр вздохнул, развел руками: не знал, мол, извини, и предложил еще один вариант. Поскольку пока все равно ничего интересного не намечается, а время терпит, подождать, поднакопить денег, благо доходы от рейдов по параллельным мирам оказались весьма приличными, и вместе залезть во что-нибудь по-настоящему серьезное. Тут, правда, возможен в перспективе конфликт интересов, но если уж в бою общий язык находили, в бизнесе его не найти и вовсе грешно. Павел подумал, сказал, что насчет того, чтобы вначале поднакопить, он вполне согласен, ну а дальше видно будет. На том и порешили: бежать впереди паровоза – занятие неблагодарное.
Потом начался собственно расслабон, благо их не дергали больше двух месяцев. Александр оттягивался, как всегда, незамысловато, эстетом он не был и не пытался им выглядеть. Считал, что те, кто еще недавно с короткой стрижкой и стволом крышевал ларьки и разводил лохов, смешно выглядят, сидя в ресторане и пытаясь с французским прононсом вчитаться в меню. Еще в детстве, начитавшись Пикуля, он раз и навсегда усвоил: лучше быть, чем казаться. Да, не всегда получается, но там, где есть такая возможность, правило воистину золотое.
Словом, у Александра были шашлыки, банька, девочки, чуть-чуть водки (много нельзя, у стрелка руки дрожать не должны) и прочие прелести жизни. Павел, как и положено человеку образованному и даже в какой-то мере творческому, развлекался немного тоньше. Хотя Александр считал, что разница между коньяком и водкой, купленными в их городе, только одна – с водки похмелье слабее. А так – одна и та же паленка, воняющая сивушными маслами.