Без стука открылась входная дверь, появился невысокий, угрюмого вида человек лет сорока. В руках он держал спрятанное в чехол охотничье ружье. Это – АНТОН.
АНТОН. Извините. Прохоров тут проживает?
КЛЯГИН. Тут.
АНТОН. А где он?
КЛЯГИН. Вышел покурить. Сейчас придет.
АНТОН. Что ж… Подождем!
АНТОН осмотрел комнату, взял стул, снял чехол с ружья и начал его собирать. КЛЯГИН и ИВАНОВ с удивлением наблюдали за его работой.
ИВАНОВ (тихо). Сумасшедший дом какой-то… (Антону.) Извините, товарищ… Вы, случайно, здесь не охотиться собираетесь?
АНТОН (усмехнулся). А что?
ИВАНОВ. Ничего, конечно… Но вроде бы еще сезон не открыли.
АНТОН. Не бойтесь! Это к вам не относится. Мне с Мишей поговорить надо!
КЛЯГИН. Ну и поговори. Ружье-то зачем?
АНТОН. А ружье – чтоб не только я его слушал, но и он меня!
ИВАНОВ. Простите… Вас случайно не Антоном зовут?
АНТОН. Антоном.
ИВАНОВ. Так!.. Теперь ясно. Мне друг ваш, Прохоров, что-то говорил про вас… По-моему, он собирался вас побить.
АНТОН
(со вздохом). Не друг он мне, а наоборот – брат. И не побить собирается, а убить.
(Достал из сумки два патрона, вложил в стволы, щелкнул затвором.) КЛЯГИН и ИВАНОВ отшатнулись.
КЛЯГИН. Ну, ну… Ты, псих! Товарищ дорогой, поаккуратнее!
АНТОН. Ничего! Я с ним поговорю. Вы – свидетели, если что… Если буду стрелять, то – вынужденная самооборона! Мне так адвокат сказал: не бойся, Антон, сейчас вынужденную самооборону очень приветствуют! Я в газете читал, один методом вынужденной самообороны уже троих уложил… И ничего! Только почет и уважение!
ИВАНОВ. Да перестаньте размахивать ружьем! Не в лесу! Если вам угрожают – обратитесь в милицию.
АНТОН. Угрожают?! Да он четыре попытки убийства моего сотворил, а вы – «угрожают»…
ИВАНОВ. Тем более – в милицию!
АНТОН. И чего я там скажу?.. Что на меня весной сосулька упала? В два килограмма… Вот так, рядом пролетела… Что люстра в ресторане оборвалась и именно на мой столик грохнулась – это я, что ли, скажу?.. Говорил. Участковый до сих пор смеется… Они ж не знают способностей брата моего. А он, бандит, продолжает! Сегодня утром меня чуть «жигуленком» не задавил!
ИВАНОВ. Чей «жигуленок»?
АНТОН. Мой. Я его на домкрат поставил, полез под него задний мост проверить, а он – р-р-р-раз – и упал!!! Ведь на сантиметр не дотянул, гад, а то бы раздавил, моим же собственным «жигуленком» раздавил бы…
КЛЯГИН (соображая). Подожди, подожди. Ты что ж… думаешь, это – Мишка? Мыслью?..
АНТОН. А кто же?
ИВАНОВ. Господи, какая чушь!
АНТОН. А кто же?
ИВАНОВ. Да никто! Случайно! Само!
АНТОН. Само?! Что ж все на меня-то «само»? Почему на других «само» не падает, а на меня – все «само». То люстра, то балка, то кирпич с крыши, а теперь машина собственная… Ну нет, я этого больше терпеть не буду. Я уж и так хожу нервно дергаюсь. Я не теленок, чтоб ждать, пока меня где-нибудь в метро «само» потолком придавит! Я с Мишкой поговорю. Либо он прекратит покушения, либо я его…