Билли крепко стиснул кулаки. Ему не терпелось вмешаться, но весь запас его аргументов рассыпался, точно стая леммингов.
Доктор Коннер поднялся, спрятал ноутбук в сумку и повесил ее на плечо.
— Бонни, я знаю, что ты мне пока не доверяешь, но когда ты увидишь маму, то тебе сразу полегчает.
Глаза Бонни заливали слезы. Ее взгляд метался по комнате. Билли ничем не мог ей помочь, только с трудом сглотнул, борясь с растущим в горле комом.
Словно ощутив, как тяжелое недоверие наполняет комнату, доктор Коннер прибавил:
— Я хотя и лечу частным чартером, но всех вас взять с собой не могу. А не то с удовольствием пригласил бы составить нам компанию. — На стол легла его визитка. — Здесь мой адрес. Милости прошу в любое время к нам. Только прежде позвоните. — Он протянул руку дочери. — Бонни, мы уже опаздываем. Нам еще надо доехать до аэропорта Чарлстона. Помни: твоя мать зовет тебя. Ты идешь или нет?
Бонни посмотрела на Билли, который понятия не имел, что ей сказать, хотя его внутренний голос кричал: «Опасность! Не ходи с ним!»
Обернувшись к отцу, Бонни кивнула:
— Я иду.
Она взяла его за руку, и они направились к двери. Когда она обернулась на прощание, Билли увидел выражение мужества и непреклонности на ее залитом слезами лице. Ее облик словно говорил: «Не надо печалиться. Я вернусь». Затем она беззвучно зашевелила губами, и Билли без труда разобрал, что она говорит: «Верь мне».
Доктор Коннер подтянул сумку на плече и застегнул спортивный пиджак.
— Я куплю ей все, что нужно на первое время, и пришлю за ее вещами. Благодарю вас за добрую заботу о ней.
Дверь захлопнулась, и Билли, вскочив с места, подбежал к окну. Он видел, как доктор Коннер и Бонни садятся в машину. Бонни подняла стекло со своей стороны. Прежде чем завелся мотор, она высунула в окно руку, сжатую в кулак. Билли отчетливо различил рубеллит. Несколько секунд спустя машина исчезла за углом.
Билли, волоча ноги, побрел обратно к столу. Все уставились на него, и под их взглядами взорвалась переполнявшая его мешанина ненависти, любви, злости и сострадания. Он грохнул кулаками по столешнице, не в силах противиться вихрю эмоций. Он просто должен был найти какой-то выход возобладавшему надо всем гневу, чтобы не вспыхнуло пламя.
— Я просто не могу поверить! — начал он зловещим шепотом. Но с каждым словом его голос крепчал. — Я только что позволил этому чудовищу увести ее обратно в мир ее ночных кошмаров! Она рассказывала мне, как она его боится, а я не помешал ему!
К Билли подскочили его мать и Уолтер. Мать гладила его по спине, а Уолтер ударил его кулаком по ладони и воскликнул: