Билли вышел в холодное и темное монтанское утро с чемоданами в обеих руках. Уолтер шел следом, отстав на несколько шагов. Билли бегом пересек стоянку. У него зуб на зуб не попадал, когда он догнал профессора.
— Бррр! Два градуса мороза, наверное, на улице.
Профессор открыл заднюю дверь их арендованного джипа и взял у Билли один чемодан.
— Четыре градуса, Уильям. По Фаренгейту, естественно.
Билли швырнул второй чемодан в машину.
— Четыре градуса, профессор? Вы и правда все на свете знаете?
Профессор указал на табло на крыше банка через дорогу.
— Я всего лишь принимаю к сведению сообщения местных метеорологов. С тех пор как я вышел, температура продолжает понижаться.
Билли посмотрел на табло, показывающее температуру воздуха в виде дрожащей цифры. Четверка мигнула и превратилась в тройку.
— Вот то-то! Я почти угадал!
— У нас тут не конкурс на должность метеоролога, — заметил Уолтер, — давайте пошевеливаться, а то я умираю с голоду.
Билли сбегал обратно в мотель и принес Экскалибур в длинном ящике из-под цветов, который они нашли на помойке возле проката машин. Последней прибежала мама, ежась в холодном гулком воздухе.
— Уолтер проголодался, мам. — Билли ткнул пальцем в тощий живот друга. — Как обычно.
— Мы купим что-нибудь вон в той закусочной. — Мама показала на яркие неоновые огни дальше по улице.
— Мне только горячего чаю, больше ничего не надо, — сказал профессор, зябко ежась.
Наскоро залив бургеры апельсиновым соком, они поехали в университет. Мать Билли старалась не пропустить по пути указатели на университетский кампус, профессор, прямой как палка, сидел рядом с ней на пассажирском сиденье, а Билли сзади с Уолтером. Он не спускал глаз с учителя. Профессор неотрывно смотрел вперед, сжимая под мышкой книгу — дневник Мерлина.
Билли хотелось заговорить, но чувство робости и вины не позволяли ему сделать этого. Толкнув Уолтера локтем, он шепнул:
— Спроси профессора про книгу!
Уолтер кивнул.
— Эй, проф! Так что там со старой одеждой и новым бурдюком?
Профессор обернулся, высоко подняв брови:
— Боюсь, на этот вопрос я не могу ответить ни вам, Уолтер, ни кому-либо еще. По крайней мере, пока.
Билли надеялся услышать новости, от которых он мог бы воспрянуть духом и приободриться, но осторожные слова профессора сразили его, точно грузовик потных носков. Дневник скрывал тайну, древнюю тайну, ключ к его желаниям. Пока что он не выиграл ни одной значительной битвы, где его всегда выручали более мудрые и отважные. Ему чего-то не хватало — чего-то очень существенного. Он не знал, что это, но оно было у Бонни и профессора. Книга, полная древней мудрости, нашептала ему в душу секретный шифр, который мог бы привести его к исполнению заветных желаний, а единственный человек, способный растолковать ему этот шифр, сидит и помалкивает!