Вставай, страна огромная,
Вставай на смертный бой…
Эту песню мы очень любили не только за хорошие слова, но и за сильную, хватающую за сердце музыку. Ее пели в те годы все советские люди, где бы они ни находились. Пели в тылу и на фронте, пели перед боем солдаты и рабочие у станков:
Пусть ярость благородная
Вскипает, как волна.
Идет война народная,
Священная война.
Песню сменила лихая русская пляска. Как бы нехотя, лениво вышел сибиряк Алеша Ульянов. Прядь волос упала на загорелый лоб, взмахом головы он отбросил ее назад и прямо с места начал быструю-быструю дробь. Пляска Ульянова заразительна — бойцы начали притопывать ногами. Из толпы выбежала в круг Зина Строева. Ее маскировочная куртка порвана и обожжена, но голова аккуратно повязана чистым цветным платочком.
Красивое русское лицо Строевой, покрытое летним загаром, пылает румянцем, большие голубые глаза задорно смотрят на нас. Пряди пышных русых волос рассыпались по плечам. Тонкая девичья талия туго перетянута ремнем.
До чего же она хороша в эту минуту! Как мила ее открытая мальчишеская улыбка! А как она пляшет! Натренированные ноги то уверенно выбивают дробь, то красиво и легко, лишь носками касаясь земли, двигаются по сырому земляному полу.
Многие солдаты и командиры заглядывались на Зину, да где там — она и слушать их не хотела. Такая строгость в поведении девушки в условиях фронта казалась многим странной и удивительной.
«Да ты, дорогой товарищ, не торопись объясняться в любви, — обрезала обычно Строева незадачливого поклонника, — а докажи в бою, какой ты герой».
Скажет это спокойно, да еще такие состроит глазки, что слова не скажешь, словно язык к зубам пристынет.
«Вот оно, нехитрое солдатское веселье между двумя смертями», — думал я, глядя на Зину, на пляшущих товарищей.
Вся жизнь Строевой, о которой как-то вкратце она рассказала сама, в этот миг припомнилась мне.
Отец Зины Василий Александрович и мать Мария Сергеевна погибли в 1922 году во время крушения поезда. Двухлетнюю девочку взяла на воспитание ее тетка, у которой она прожила до восьми лет. В 1928 году тетя умерла. Осиротевшая Зина была принята в детский дом. Успешно закончив среднюю школу, она поступила в Педагогический институт имени Герцена в Ленинграде.
И вот воспитанница детского дома, студентка четвертого курса института комсомолка Зинаида Строева стоит у стола комиссара районного военкомата с заявлением в руке. Она просит принять ее в ряды Красной Армии. На все доводы комиссара, уговаривающего Зину взять обратно заявление, Строева твердо отвечает: «Я снайпер, вот документ. Я не могу стоять в стороне».