Я хмыкнул.
— Ваше величество рискует.
— Да, — ответил он, — но мне почему-то кажется, что ваше высочество слово не нарушит. А затягивать дальше было опасно.
Он не сказал, в чем опасность, но я и так догадывался, что от короля убегают последние его сторонники. Он и так уже с горсткой верных ему, да и то это по большей части слуги, а лорды уже заперлись в замках и крепостях и готовятся начать борьбу за власть, как только захватчики уведут армию.
Ворота Генгаузгуза приближаются, уже широко распахнутые, дорога дальше идет расчищенная широко, четверо всадников проедут стремя в стремя, на стенах и башнях полно народу, все размахивают руками, подбрасывают в воздух шапки и ликующе орут.
Я кивнул на радостные лица горожан.
— Вас обожают, Ваше величество!
Он коротко усмехнулся.
— Не завидуйте. Еще больше они бы ликовали, видя, как меня везут на казнь. Это же народ! Им подавай зрелища.
— Вы несправедливы, — сказал я мягко, — с вашим приходом возвращается прежняя власть. Народ консервативен, новое пугает.
— Народу нужна стабильность, — согласился он, — и крепкая власть. Потому принц Ричард Завоеватель в качестве преемника престола их устроит больше, чем любой из местных лордов.
Я кивнул, понятно, но спросил:
— Почему?
— У того, кто займет трон после меня, — ответил он со вздохом, — другие наверняка смогут общими усилиями вырвать из рук власть…
Альбрехт сказал с другой стороны:
— Ваше величество абсолютно правы! А потом будут делить ее в кровавой распре.
Леопольд взглянул на него с вопросом в глазах, достаточно ли этот человек высокого ранга, чтобы вмешиваться в разговор, и почему я не осажу нахала, но принял реалии и только продолжил сдержанно:
— А из львиных лап принца Ричарда не рискнут даже и пытаться.
— Вы поступаете мудро, — ответил я. — Ненависть… или, скажем мягче, неприязнь к чужаку не мешает вам смотреть реально на мир и вещи.
Он изогнул губы в горькой усмешке.
— Неприязни, тем более ненависти, как раз и нет, вы должны это понимать. Ненавидим соседа, а не того, кто далек… С момента восхождения на трон я сдерживаю попытки герцогов Фирнебурга и Сайна усилиться, расширить влияние, вытребовать себе больше прав… и так уже тридцать лет!.. А граф Бич-Лихтенберг, фактически отделивший свои владения от королевства? А барон Зарганс, что вот уже семь лет не отсылает ко двору собранную в его землях королевскую долю податей? Мне есть кого страшиться больше, чем принца Ричарда! И страху этому много лет, ваше высочество…
На стенах города черным-черно от высыпавшего встречать короля народу, просто давка, если бы все разом вышли в тот первый день на улицы, нам бы город захватить не удалось, но мирное население на то и мирное, стаду овец не остановить даже одного волка.