Элис вдруг выпрямилась, как будто ее резко встряхнули. Перед глазами начала всплывать картинка, в которой отсутствовал один очень важный элемент.
— Мама, — тихо сказала она. — А ты помнишь, к-как звали отца Тони Боулера?
— Отца Тони? А почему ты вдруг спросила? — послышался удивленный голос матери. — Впрочем, его звали Лейн. А что?
Элис едва не задохнулась от озарившего ее прозрения. Сначала этот человек надевает потертые джинсы с футболкой, становясь как две капли воды похожим на милого ее сердцу Тони. В другой раз на нем дорогой деловой костюм. И уезжает он не на общественном транспорте, как обычно, а на представительском лимузине с шофером.
Итак, аббревиатура «ЭЛБ», которой были подписаны все телефонные послания из «Фаст комьюникейшн», расшифровывалась как «Энтони Лейн Боулер»! То есть Тони и был директором этой компании.
Элис печатала текст выступления для главы «Фаст комьюникейшн». Ее пальцы летали по клавишам, и она не осознавала, что по оконному стеклу барабанили капли легкого дождя, их неровный стук сочетался со стуком пишущей машинки.
Пусть ей не удалось много лет назад высказаться в суде в защиту матери, не по своей вине попавшей в автокатастрофу. На этот раз у нее найдутся силы, чтобы защитить человека, отстаивающего свои права. Она писала текст сразу начисто и была настолько поглощена работой, что не замечала, как бежит время.
Знал ли Тони, о чем именно попросили ее написать в отделе по связям с общественностью? — вдруг подумала она. Дженнифер еще раз позвонила ей и зачитала их просьбу:
Подчеркните, что речь идет о бедной женщине, которая хочет засудить компанию и выудить из нее побольше денег. Упомяните, что у нее много неоплаченных счетов. Особое внимание уделите тому, что единственный свидетель, якобы видевший грузовик «Фаст комьюникейшн» на месте обрыва кабеля, — совершенно ненадежный, накачанный наркотиками тип, который вдобавок разъезжал на краденом мотоцикле.
Понятия не имея о корпоративной политике компании, Элис догадывалась, что человек, занимающий такую должность, как Тони, наверняка полагался на всякого рода советников и помощников, которые, собственно, и сообщали ему все факты. Вправе ли он был, основываясь лишь на этих сообщениях, во всеуслышание заявлять о ненадежности свидетеля? Она проигнорировала наставления, которые были даны ей для выполнения поручения, и скорее всего теперь не получит денег за сделанную работу. Но сейчас это не имело значения.
В ее тексте все было изложено так, как подсказывала ей совесть: говорилось об истине и долге каждого человека перед обществом, о честности и ответственности… Генеральный директор, ознакомившись со всем этим, легко поймет, что такое выступление принесет его компании еще больше вреда, чем молчание в ответ на обвинения. Ему это наверняка покажется предательством…