— А в «скорую» звонили?
— Какая ему теперь «скорая»…
— Леонид, ну же!.. — Лидия несильно потрясла Тополя за плечо. — Леонид! Ты же не умер, правда? — она снова склонилась над ним, и Тополь, уловив запах знакомых духов, еле удержался, чтобы не рассмеяться. — Леня, миленький, давай ты умрёшь когда-нибудь потом, попозже, а? — она просунула свою мягкую белую ладошку между его щекой и мокрым асфальтом. — И вообще, было бы неплохо, чтобы это случилось не на моих руках…
Толпа, окружавшая их, становилась всё больше. Строились предположения и рассказывались подробности произошедшего:
— Да нет, он шёл на зелёный, это она летела на красный свет!
— Вовсе нет, это он перебегал на красный… Чего вы зря говорите, если сами не видели…
— Теперь ей лет пять впаяют, как пить дать, а то и больше…
— Да ну, условно год дадут, и всё, а если у дамочки деньги есть…
— Как это условно, если насмерть?
— Лёня, милый! — испугавшись всерьёз, Загорская попыталась перевернуть отяжелевшее в своей неподвижности тело Тополя, но сил на это у неё явно не хватало. — Леня, будь человеком, в конце-то концов! Я не хочу садиться из-за тебя в тюрьму!
— А придётся, — неожиданно открыл глаза Тополь.
— Ах ты, проходимец! — Загорская с негодованием сдвинула брови, и её глаза возмущённо сверкнули.
— От проходимки слышу, — флегматично отозвался он и снова, принимая вид смертельно раненого человека, прикрыл веки.
— Сколько ты хочешь, чтобы очнуться и исчезнуть отсюда немедленно? — спросила Загорская. — Назови цену, и закроем это поскорее. Иначе вся эта история плохо кончится. Итак, сколько?
— Ну… допустим… — прикидывая цену отступного, Тополь прищурился. — Если сумму, хитростью выманенную у меня тобой этим летом, помножить на коэффициент нанесённых моральных и физических страданий, которые мне пришлось претерпеть из-за тебя сегодня…
— Сделай милость, не тяни кота за хвост!
— Пожалуй, что… — превозмогая боль в ноге, Тополь сумел приподняться и сесть.
Вопрос Лидии застал его врасплох. С одной стороны, можно было воспользоваться удобным моментом, проявить донжуанство и, отказавшись от денег, между прочим, на самом деле выстраданных им, снова завязать с Лидией какие-то отношения. С другой стороны, отношения на хлеб не намажешь, и, учитывая то, каким образом они расстались всего несколько месяцев назад, доверять этой стерве в бархатных брюках было весьма опасно: уж слишком велик шанс вновь остаться ни с чем.
Конечно, отношения, завязанные в такой экстремальной ситуации, как данная, кардинально отличались бы от летних наивных ухаживаний, которые иначе как позором и назвать-то нельзя, но на одни ахи и охи, как известно, не проживешь, а реальные деньги, зажатые в кулачке, никогда не бывают лишними.