— Да что ты! — не смущаясь ответом Лидии, Леонид подошёл к тяжёлой бархатной портьере и потрогал мягкий ворс на ощупь. — А у тебя тут как в музее… — он окинул взглядом небольшую прихожую, и впрямь похожую на миниатюрный гостиный салон прошлого века.
Вообще, не только прихожая, но и всё жилище мадам Загорской было под стать своей хозяйке.
Уставленная статуэточками и увешанная картинами под старину, квартира походила на лавку антиквара, уже не знающего, куда девать свои раритеты, но не имеющего ни сил, ни желания расстаться хотя бы с одним из них.
Возможно, в своё время бархатные портьеры и выглядели богато и изысканно, но сейчас они создавали впечатление внушительных пылесборников, вобравших в себя грязь не одного десятилетия. Давно не циклёванный паркет громко скрипел о своём бедственном положении, буквально умоляя оказать ему хоть какую-то посильную материальную помощь. Изогнутые ножки невысокой кушетки, претендующей на стиль «а-ля Людовик XIII», давно растеряли свою позолоту, а подушка сиденья, когда-то упругая и жёсткая, провалилась почти до самой деревянной рамы, треснувшей вдоль и по этой причине, увы, уже не способной выполнять свою прямую функцию посадочного места.
— Интересно, с какой помойки ты сюда всё это притащила? — представив, какая поднимется пыль, если встряхнуть бархатные портьеры хотя бы тихонечко, Тополь тут же отдёрнул руку от ткани и от греха подальше отошёл от опасного для его здоровья предмета. — Такое ощущение, что раньше здесь была городская свалка или гримёрка захудалого театра. И как только ты ещё не задохнулась во всём этом хламе?
На какой-то миг Загорская настолько растерялась, что не могла вымолвить ни слова. Приоткрыв рот, она лишь ошарашенно смотрела на Тополя.
— Что-что ты сказал? — как-то по-птичьи наклонив голову и развернувшись немного боком, она вскинула вверх брови, и Тополю стала видна только одна половина её лица.
— Я сказал, что мне не нравятся твои пыльные тряпки, — с апломбом проговорил Тополь, и его красивые губы растянулись в безобразную резиночку.
— Тебе-то какое дело до моих портьер?! Я вообще не понимаю, какого чёрта ты здесь оказался?!
— Мне объяснить? — видимо, рассчитывая усесться, он взялся за изогнутую спинку кушетки, но по приглушённому кряхтению расслоившейся древесины вовремя сообразил, что делать этого не стоит и что данная вещь предназначена исключительно для внешнего антуража. — Причина моего появления у тебя, как мне кажется, понятна и ясна нам обоим и без каких-то дополнительных комментариев. Ты задолжала мне денег, причём дважды, и поскольку я не отношу себя к альтруистам, то вполне естественно, что я имею право потребовать возвращения долга.