— Нет, — замотала головой Настя.
— Будет возможность, попробуй, — посоветовала Юля. — Такая чума…
— Ну, и долго я ещё буду сидеть… некормленым? — неожиданное появление Леонида в дверном проёме заставило девчонок замолчать. — В конце концов, совесть у вас есть или нет? У нас что, общественная столовая? Два часа жду, когда вы сообразите, что вам пора домой, и когда вы вымететесь отсюда, а вам — трын-трава.
— Лёня… — покраснев до корней волос, Настя подняла на мужа умоляющий взгляд.
— А что Лёня? Что Лёня? Эти свистушки могут трепаться всю ночь, им бы только развлекаться, а мы с тобой — люди семейные, тем более что ты себя очень плохо чувствуешь. Я понимаю, тебе неудобно сказать, чтобы они вытряхивались вон, но они же сами не поймут, — с нажимом проговорил Тополь и обвёл застывшую компанию недобрым взглядом. — Ну, и долго вы тут будете сидеть?
— Мы уже собирались уходить…
Потрясённо переглянувшись с подругой, Алёна встала с табуретки. Вслед за ней поднялась и Юля.
— Девчонки, подождите, не уходите, Лёня же пошутил! — ощущая, как от стыда и унижения вспыхнуло её лицо, Настя бросила на мужа требовательный взгляд. — Ты же пошутил, правда?
— Ничего я не пошутил, — невозмутимо проговорил Тополь. — Чего ради я должен ущемлять себя второй час подряд? Если бы ещё они, — Леонид с пренебрежением кивнул на посетительниц, — сказали чего-нибудь умное, а то дурь одна: кто кому чего подарил и кто кого на сколько денег раскрутил. Я устал, я хочу есть, и мне надоели все эти бестолковые разговоры.
— Это мои подруги! — полыхнула глазами Настя.
— А я твой муж! — не остался в долгу Тополь.
— Ладно, Насть, ты извини, мы правда пойдём. Поговорим как-нибудь в другой раз.
Юркнув в прихожую, девчонки быстро оделись, и не успела Настя попрощаться с ними, как щелчок дверного замка возвестил о том, что они с Леонидом остались в доме одни.
— Зачем ты это сделал? — потрясённо проговорила она.
— Они мне надоели, — открыв крышку сковородки, Тополь подцепил вилкой холодную котлету.
— Они приехали не к тебе.
— Тем более, — Леонид открыл дверку кухонного шкафчика и достал тарелку.
— Я никогда не вела себя подобным образом с твоими друзьями, — в голосе Насти послышались слёзы.
— Ещё не хватало нас сравнивать! — он потянулся за второй котлетой. — Мои друзья не сидят на кухне и не чешут языками до потери сознания. И потом, я нахожусь в своём собственном доме, в отличие от тебя, дорогая, и могу делать здесь всё, что мне заблагорассудится.
— Ты поступил подло!
— Прости, тебя не спросил, — Тополь взял разделочную доску, достал батон и принялся нарезать хлеб. — Надо же, до чего дожили! Я обязан в своём собственном доме сидеть голодным, а какие-то девицы будут торчать на моей кухне, городить всякую дурь и жрать ложками моё варенье! Да как ты вообще могла пригласить этих уродин в наш дом? Ты хоть слышала, какую чушь они пороли?