— Даже не надейся, — отрезал Кентон.
— Так, Бена не трогать, он — мой гость, — вмешалась я. — А вот вас двоих никто не звал. Так что либо делите койко-место между собой, либо придётся кому-то одному расположиться в кресле. Или на полу.
— Абигайль, имей совесть! — взмолился Люк. — С меня хватает его костюма, зачем мне ещё и он сам! И вообще, рассуди сама. В доме одна женщина и трое мужчин, и три кровати. Кто с кем должен делиться? Разумеется, ты с одним из нас! Вот и выбирай. Смотри, какие мы все тут красавцы!
Я сделала глубокий вдох: второй кактус было жалко. Он очень красиво цветёт по весне. Главное, выбор-то, ясное дело, был лёгкий. Я уже давно стала подумывать о том, что промахнулась с первым встречным тогда в «Хмельном охотнике». Но день сегодня был неподходящий, тем более в присутствии такой мощной группы поддержки.
— Всем спать! — рявкнула я.
И даже не удивилась, когда, стоило мне подняться на три ступеньки, во входную дверь снова постучали.
— Ну, Абигайль, такого я не ожидал даже от тебя! — протянул Люк. — Скажи ему, что свободных кроватей в доме нет, и пусть убирается восвояси… Если только он не готов спать в ванне.
Со стоном, больше напоминающим рычание, я снова протопала в прихожую.
— Кто там? — в очередной раз обратилась я в пространство, от которого была отгорожена крепкой дубовой дверью. Крепкой, но, как теперь выяснялось, неспособной уберечь от многих неприятностей.
— Абигайль, это я! Открывай скорее! Мне нужна твоя помощь! — донеслось снаружи.
Люк ошибся: на этот раз голос был женский. Хотя лучше бы он был мужской… Пожалуй, сейчас я даже предпочла бы появление у себя в доме сексуального маньяка. Но, увы, на такое везение поздно было надеяться. Лукреция просочилась в прихожую практически моментально, несмотря на то, что дверь я приоткрыла всего лишь на узенькую щёлку.
— Что тебе нужно, Лукреция? — хмуро спросила я. — Неужели это не может подождать до завтра?
— Мне это… Нет, подождать не может, — заявила соседка, стреляя глазами в сторону гостиной. — Ты не могла бы одолжить мне соли? Четверть стакана, не больше. А то я собралась испечь пирог, гляжу — а соли-то в доме нет!
— Пирог? В три часа ночи? — фыркнула я.
Право слово, могла бы выдумать что-нибудь поубедительнее!
— А что? — с вызовом спросила Лукреция. — Ты разве не знаешь, что у меня бессонница?
И она решительно устремилась в гостиную.
— Эй, Лукреция, кухня налево! — безуспешно попыталась остановить её я.
Но соседка уже покинула прихожую и теперь окидывала гостиную жадным взглядом. Лицо её становилось всё более красным, а глаза — всё более круглыми. В сущности пред взором Лукреции предстала именно та картина, какую она и ожидала увидеть у меня в доме. Распутство и разврат в самом худшем своём проявлении. Ванна с водой и маслами, помятое полотенце, мужская одежда на полу, небрежно одетый брюнет с обнажёнными щиколотками и запястьями на кровати, небрежно одетый блондин, полу укрытый одеялом, на кушетке, ещё один блондин в кресле, пока одетый, но это дело наживное…