Нечленораздельные стоны и вполне членораздельные ругательства вскоре сменились более осмысленными фразами.
— Айрин! Ты цела?
— Да, а ты? Ты в порядке?
Голоса короля и Говорящей звучали взволнованно; обращение на «вы» мгновенно сошло на нет, как и весь налёт официоза, который, впрочем, и раньше казался слегка наигранным.
— Абигайль!
— Я здесь.
Я шагнула на голос Кентона и вложила свою руку в его ладонь.
— Ваше Величество!
Когда выяснилось, что все на месте и никто по-настоящему серьёзно не пострадал, настало время для нового витка ругани. Я же принялась шарить рукой в сумке. Хорошо хоть, что я ношу её через плечо, не придётся ползать в поисках по всему окружавшему нас пространству… кстати, знать бы хоть его размеры! За время падения я вроде бы углядела перед собой какую-то стену, но больше ничего рассмотреть не удалось. Не до того было.
— Дьявол! — голос Рауля перекрыл возмущённые восклицания телохранителей. — Я должен был это предвидеть!
— Нет, это я должна была это предвидеть, — огорчённо возразила Айрин.
— Признаться, я и сам не ожидал, что он решится зайти так далеко, — покаялся Кентон.
Мои пальцы наконец-то нашарили нужный предмет. В моей сумке вообще хранится чрезвычайно много полезных вещей, которые могут пригодиться газетчице на тяжёлой стезе её работы. И как минимум одна из них могла сослужить неплохую службу сейчас.
— Ладно, — усмехнулся между тем Рауль, — заняться самобичеванием мы все сможем в более подходящей для этого обстановке.
— Справедливо, — согласилась Айрин. — Но как мы будем отсюда выбираться?
— Я думаю. — Рауль немного помолчал. — Дьявол, если бы я мог видеть хоть что-нибудь, это бы серьёзно стимулировало мыслительный процесс!
— Я над этим работаю, — сосредоточенно сказала я.
Очередной удар кремня о кресало оказался успешным: трут воспламенился, и весёлый огонёк моментально разогнал темноту по углам. Всё-таки огниво — великая вещь.
— Ещё немного, и я изменю своё мнение о газетчиках, — произнёс Рауль, которого, похоже, впечатлила моя запасливость.
— А вы в этом случае дадите мне интервью? — решила брать быка за рога я.
У меня за спиной тихонько застонал Кентон.
— Я никогда не изменю своё мнение о газетчиках до такой степени, — отрезал король.
Я сочла, что хорошего понемножку: начало разговора положено, а время развивать эту тему дальше ещё не пришло. Поэтому теперь можно было со спокойной совестью оглядеться. Окружающий вид не слишком-то радовал глаз: мы находились в просторной тюремной камере. С трёх сторон нас окружали неровные каменные стены, с четвёртой располагалась решётчатая дверь, как быстро выяснил один из телохранителей, запертая. Единственный положительный момент: на одной стене обнаружился факел, который мы и зажгли при помощи высеченного мною огня.