— И как научить без физического воздействия не делать вот так? — спросил он, когда пустая бутылка полетела в сторону и со звоном разбилась.
— Надо думать… Слишком мало я пока знаю.
— У тебя теперь будет масса свободного времени. Сама будешь думать, сама решать и сама отвечать за последствия своих выдумок. Есть только одна серьезная проблема. Если здесь незаметно течение времени, то, вернувшись, ты обнаружишь, что прошли годы. Нехорошо получится. Лучше бы наоборот. Здесь годы, а там мгновения.
— Ага, лет через тридцать попадаю домой и сразу набегут выяснять, почему так страшно состарилась. Вчера только виделись, а уже морщины. И так нехорошо, и так паршиво. Зато если мы не ваше будущее, то понятно, почему вперед так сильно ушли.
— Ну, за пару недель ничего страшного не случится?
— А вот это еще проверить надо, — сказал, входя с ворохом разнообразной одежды в руках, отец. — Это — переодеться, — небрежно кидая ее на стул, пояснил он. — Лучше всего попробовать включить машинку через час, потом через два, и так далее. Проверить, сколько на той стороне времени прошло, чтобы потом хоть примерно представлять себе разницу и в неприятности не влипнуть. Хронометр хороший требуется, обычные часы здесь не подойдут.
— Папа! — с изумлением воскликнул Никита, изучая шмотки.
— А что я могу? — развел руками Иван Терентьевич. — Женских платьев не держу. В джинсах все ходят, а что рубашка не на ту сторону застегивается, так на первый раз сойдет.
— Да сюда можно двух Лиз запихнуть!
— Оно еще и ношеное, — невозмутимо заметил отец, — другого все равно нет. Простите меня, — сказал он, обращаясь к Лизе, — но мне как-то неудобно рядом с полуголой девушкой. Потом найдем что-то получше, а пока в той комнате переоденьтесь…
Она, хихикнув, сгребла вещи и вышла.
— Рассказывай!
Никита почесал голую грудь, уселся на стул, положив ногу на ногу, закатил глаза и задумчиво спросил:
— Все?
— Убью, скотина!
— Ну ладно. Будет тебе повесть, переходящая в сагу, о приключениях молодого богатыря за тридевять земель в тридесятом царстве, куда послал его царственный родитель найти то — не знаю что. Худо-бедно, возвернулся не только с царевной, но еще и с молодильными яблоками.
— Жестоко убью! С применением пыток.
— А было так, — тоном диктора центрального телевидения пояснил Никита и исполнил на манер среднеазиатского акына балладу на тему: что видел, то и пою. Он только не стал рассказывать про свои постельные подвиги, все остальное постарался доложить как можно подробнее. Что видел и какие выводы сделал. Не так чтобы это продолжалось очень долго, писатель бы из него не вышел. Все это, скорее, напоминало донесение армейскому начальству: «Пошел, увидел, выяснил, прочитал, проверил на себе».