«А через неделю встретимся и решим», — невразумительно отвечает Кондор, выслушав доклад сразу после переворота. Что, собственно, «решим»? Надо действовать прямо сейчас, спасать уцелевших, разбираться в происходящем, а не дожидаться неизвестно чего. Так что или все идет по плану и имеется неизвестная интрига (отследить флот такого размера уж он просто обязан был), или Антона держат за идиота, разыгрывая вслепую. Разный уровень информированности, при котором низшим агентам скармливают ерунду какую и они вообще не представляют, чем занимаются вышестоящие. Не наблюдением — это точно.
Все держится на собственной морали. А это вещь скользкая. Сорвался — и пошел по трупам. Захотел — и переспал со служанкой. Она ведь теперь домой вернуться не сможет — отец убьет. Захотел — и забрал на Землю или бросил. Захотел — и снял обруч.
На самом деле жесткого устава, что можно и что нельзя, не существует. Максимум требуется соблюдать определенный политес для наблюдателей на спутнике и материнской Земле, которые сочувствуют и завидуют свободно себя чувствующему агенту на Арканаре. Они сами не прочь погулять. Самое страшное наказание — отзыв домой. Прямо как в незабвенном СССР. Там плохо, общество разлагается и агенты морщат нежные носы при плохих запахах и наличии вони изо рта собеседника, но, упираясь, не желают возвращаться в уютный коммунизм.
Результат работы, собственно, ноль. Десяток спасенных книжников, которых Антон отбирал по собственному разумению. Вот есть у меня грех, не люблю поэзию. Значит, я на его месте стал бы спасать прозаиков. А стоит ли спасать автора «Гаврилиады»? А может, Губерман кому не по душе? Исключительно субъективное мнение. Гитлер тоже художником был, а Сталин стихи писал. Благодарное человечество обязательно поставит прогрессору памятник за спасение Адольфа…
— Кстати, — сказал Никита, наморщив лоб, — а классическую историю, поведанную фюрером, знаешь? Сидел он в окопе в Первую мировую с товарищами и вдруг услышал голос: «Срочно уходи». Автоматически встал и отошел. А в то место угодил снаряд. Остальные погибли, а он целехонек. Не приложил ли сюда руку прогрессор? — Он посмотрел на меня внимательно и заверил: — Не шутка. Гитлер потому и верил в свое предназначение. Сам рассказывал.
А если всерьез подумать на тему происходящего, занимательные вещи вылезают. Предположим, Антон занимает низшую стадию среди агентов. Наблюдатель. А есть и более продвинутые, с большими правами. Во всяком случае, обруч только у Руматы, и снимать его он не имеет права. Остальные без камеры прекрасно обходятся. Кондор вообще внаглую на вертолете летает. А Румате шиш, исключительно по просьбе. Хорошо еще, не письменной.