— Он у вас пьющий?
— Не особо. Но он же не верблюд, чтобы неделю не пить, верно? А именно это он и делал целую неделю. В рот не брал, — в ее тоне прозвучало неприкрытое пренебрежение к законному супругу — большому тузу и хозяину жизни. Она его не любит, — сделал вывод Турецкий, — и боится больше всего на свете.
С последним соображением он, кажется, не ошибся. При упоминании Голицына на женское лицо улеглась пасмурная тень. Впрочем, она пропала после того, как женщина сделала второй глоток.
— Бояться нечего, детектив… напомните ваше имя.
— Александр Борисович.
— Бояться нечего, Александр Борисович. Вы обязаны говорить с любым, кто, по вашему мнению, представляет интерес в вашем расследовании. Если не ошибаюсь, вы обязаны провести его в кратчайший срок и доложить по форме?
— Вы представляете интерес в моем расследовании?
Женщина не ответила. Ее терзал демон противоречий. Она не делала попыток соблазнить Турецкого, произвести на него впечатление своим обаянием, перетащить на свою сторону (хотя последний пункт, он был уверен, дама обязана проработать). В ней боролись противоположно направленные силы. Она не могла принять решение — и это ее злило. Она сделала третий глоток, и хорошенькая мордашка стала розоветь.
— А вы уверены, что алкоголь — это благо? — мягко поинтересовался Турецкий.
— Уверена, — отозвалась дама, — от малой дозы спиртного повышается активность мозга.
— Скажите, вы имеете отношение к факту моего появления на этой яхте? — он решился задать вопрос в лоб.
Тщательно выщипанные брови взметнулись на середину лба.
— О, боже, конечно, нет, зачем мне это надо? — удивление получилось вполне сносным. Она даже засмеялась: — Никогда не забуду, как вы впервые появились из ниоткуда. Призрак, жуткое творение из мрака кошмарных снов… простите. Откуда такой взялся? — еще подумала я. — Из магазина необычных подарков? Можете говорить все, что угодно, но вчера вы перебрали.
— И даже слишком, — не стал он возвращаться к избитой теме. — Тогда давайте не ходить вокруг да около, Ирина Сергеевна. Что вы думаете о случившемся на яхте?
Она пристроила бокал на журнальном столике, сцепила пальцы в замок.
— Я думаю, что со своим расследованием вы никуда не придете. Вы только зря потратите время. Мы все потратим время. Николая очень жаль, мы скорбим вместе с Ольгой Андреевной и Иваном Максимовичем, это тяжелый удар для нас всех… но зачем мучить всех остальных? Нужно возвращаться, известить милицию: пусть они проводят свое расследование, ведь для этого они и созданы, верно? Я не понимаю Игоря, зачем он затеял эту игру с привлечением незнакомого человека, который почему-то оказался частным сыщиком? Уж простите меня за откровенность, против вас не имею абсолютно ничего, тем более сейчас, когда ваш облик кардинально изменился по сравнению с утренним…