— Фрэнк Смитт — очень распространенное имя, точно так же, как Джон Скотт! — Оливия замахала руками на Мэган. — Думаешь, удивила!
— Как и Берни Дуглас! — прибавила с издевкой Мэган.
— Девочки, хватит спорить и препираться! Надо что-то предпринимать!
— В каком смысле?! — поинтересовалась Мэган. Она была совершенно спокойна. — Мне есть чем заняться и без вас!
— Мы вернемся на ранчо! — Рони был настроен решительно.
— Без Берни Дугласа я никуда не поеду! Он умрет в этом тухлом госпитале, Рони! А на ранчо мы обеспечим ему хороший уход! — и Оливия была настроена не менее решительно.
— У нее мало денег, Рони! Что вы будете делать на ранчо, где нет муки и других припасов? Одним молоком не поднимешь на ноги больного Берни Дугласа! Когда он придет в себя, его нужно будет хорошо кормить! — Мэган, как всегда, смотрела на жизнь трезво и критически. — Можно ли запастись продуктами на долгую зиму на пять сотен, Рони Уолкотт?!.. Один ты не соберешь табун мустангов, чтобы заработать денег! Вы даже не знаете, сколько вас там соберется на зимовку! А в конце сентября в высокогорье выпадет снег и закроет все дороги.
— Что ты хочешь сказать, Мэган? — Оливия недовольно фыркнула. — Зимовать будут, я думаю, три человека! — она уже сосчитала все возможные варианты.
— А почему бы тебе не вспомнить про отца, Оливия?! И не поискать его?! Может, ему нужна помощь не меньше, чем твоему Берни? Ведь он уже далеко не молодой человек!
— Ты что-то знаешь, Мэган?! И когда только успела?
— Олив, а ты сама не догадалась заглянуть в список?! — Рони был возмущен.
— Врач принудил ее поухаживать за больными! — Мэган снова была на своем коньке и издевалась над Оливией. — А она, как только принялась ставить Берни утку и увидела его штучку, то чуть не сошла с ума от похоти!
— Ох, Мэган! Ты, как всегда, прямолинейна и цинична!.. Оно и понятно! Оливия безумно влюблена, и так мало времени провела с мистером Берни Дугласом! — заступился Рони за пунцовую от стыда Оливию.
— Теперь ты станешь попрекать меня всю жизнь, Мэган! — у девушки на глазах выступили слезы. — Я понимаю все, но не могу смириться с тем, что он меня не узнал! И, в конце концов — если мужчине женщина нравится, и он показывает всем, что хочет ее, то никто не насмехается и не издевается над ним! А если так ведет себя женщина, то она уже и шлюха, и проститутка, и черт знает кто! У меня никогда не было другого мужчины, Мэган! И я не хочу никого знать, кроме Берни!
— Замолчите! Обе!
Рони надоело выслушивать перепалку женщин, облаченных в монашескую одежду. Да и редкие прохожие с удивлением останавливались и прислушивались к спору монахинь. Потом, осуждающе покачав головой, спешили дальше. Уолкотт понимал, что Оливия не в состоянии сейчас думать трезво. Значит, думать и решать должен он!