— Хорошо, миссис Дуглас. Но недавно пропали два агента миссис Хаммонд. Их тела обнаружили в Гранд-Ривер. Этих бедолаг кто-то сбросил с обрыва в воду, вероятно, в окрестностях Смоки-Хилл!
— Сочувствую миссис Хаммонд, но не имею чести быть знакомой с ней или, тем более, с ее агентами, сэр Хиддингс!.. Неужели вы подозреваете меня, сэр Хиддингс?! А вам в моем доме всегда рады, сэр!
— Благодарю, миссис Дуглас! — расшаркался шериф, он был сражен обаянием Оливии. И понимал, что этой юной женщине многое по плечу.
— Вас проводить, сэр Джон Калверт? Прихожане будут рады видеть вас живым и здоровым! Надеюсь, подаренная церкви Святой Троицы лошадь компенсирует ваше непродолжительное отсутствие?!
— И небольшое пожертвование в церковную кассу?.. Примите это от нашей домашней церкви для вашей — приходской! — и Рони Уолкотт протянул пастору заранее приготовленный конверт.
— Сейчас я переоденусь, сэр Калверт, и мы все с удовольствием прокатимся до границы ранчо!.. Берни, дорогой, тебе тоже пора размяться! — Оливия пристально посмотрела на мужа.
— Хорошо, дорогая! С удовольствием! — Берни Дуглас внимательно наблюдал за юной женой. Его удивляло, как переменилась эта девочка за прошедшие месяцы. У него было ощущение, будто она повзрослела внутренне на десяток лет, внешне оставшись такой же нежной и прелестной! Словно само время властвовало над ее душой и сознанием, выковав столь скоро твердый характер при все той же внешней уязвимости и беззащитности.
Оливия появилась на крыльце в прежней мужской одежде. Мягкие замшевые индейские брюки с бахромой теперь только подчеркивали ее изящество и грацию. Она самостоятельно оседлала Джоли.
— А почему не Лили?! — поинтересовался Берни, взнуздывая своего Презента.
— Лили нужно поберечь, Берни! Ей предстоит ожеребиться первый раз, — как видно, Оливия заботилась и беспокоилась о своей любимой кобылке.
— А тебе не вредно ездить верхом, Оливия?! — Берни не менее беспокойно оглядывал ее немного изменившуюся фигуру. У Оливии слегка раздались бедра и чуть-чуть пополнела грудь. Но талия все еще оставалась гибкой и тонкой.
— Не беспокойся, родной! — Оливия провела ладонью по плечу мужа. — Я знаю, что малыш сам подаст мне знак! Дорогой, это не болезнь, а нормальное состояние зрелой замужней леди! — и она легко вскочила в седло, скомандовав: — Вперед, Джоли!
Кавалькада всадников растянулась по дороге. Длилась золотая пора индейского лета! Бархатное солнечное лето растворилось в воздухе, нежным ветром ласкало разгоряченные лица, перебирало волосы.
Оливия ехала во главе вереницы верховых. Мужчины как-то смущенно и немного суетливо улыбались ей, явно любуясь молодой амазонкой. И, само собой, Берни, слегка придерживая своего Презента, тоже не сводил с нее восхищенных глаз. В ней его пленяло все — гордая посадка в седле, развернутые неширокие плечи, залихватски сброшенная на затылок коричневая бархатная шляпка, изящные ковбойские сапожки и перчатки из тонкой замши.