. Путин укрепляет режим личной власти, формирует коалицию… нет, не коалицию — опору для себя и для своей власти. Ни мы, ни вы ему не нужны. Он вообще без идеологии обойдется, легко и непринужденно. А в итоге проиграем и мы, и вы, потому что он решит, что гораздо удобнее иметь дело с „Единством“».
«Сколько его, этого „Единства“?» — насмешливо спросил Огоньков. «Если понадобится, будет очень много, — ответил Дымов, — и тогда в Думе будет тишь, гладь и полная благодать. Все вопросы станут решать в Кремле, ну еще что-то в правительстве. А депутатам останется просто кнопки нажимать».
«Мы не допустим этого», — твердо сказал Огоньков. Дымов засмеялся: «А вас в какой-то момент и спрашивать перестанут. Помнишь ту заметку, где писали, что администрация президента у вас комитеты отнимет»>[406]. — «Брешут все журналисты», — неуверенно сказал Никита Петрович. «Ага, — засмеялся Дымов, — брешут и брешут, а потом всё так и получается. Только если ваши посты наши возьмут, то это им все равно боком выйдет».
Огоньков махнул рукой. Он не очень поверил в пессимистичные прогнозы своего друга, расстроившегося из-за гимна. «Союз нерушимый», — хотел было запеть Огоньков, но решил не добивать Дымова.
Глава 5
Критическая
Картинки с думской выставки (1994–2003 годы)
11 января 1994 года.
Анатолию казалось, что он спит и видит дурацкий сон. Если так выглядит парламент и такой балаган, похлеще верховносоветовского, здесь будет всегда, то, пожалуй, он сделал ошибку: надо было и дальше заниматься выпуском щитовых домиков по финской технологии. Новоиспеченный депутат осторожно скосил глаза, чтобы посмотреть на реакцию партийных вождей: Чубайс сидел очень прямо, слегка задрав подбородок кверху, и явно думал о чем-то своем, Гайдар>[407], напротив, несколько скрючился и глядел куда-то вбок.
«Знамя мира — это дар женщин Чувашской республики Государственной думе. Знамя мира — символ единения всех людей доброй воли во имя общего блага независимо от национальности, вероисповедания и политических воззрений…» — Голос Надежды Бикаловой>[408] торжественно звенел.
«Боже, она будет его разворачивать? Или завернется в него? Или, как олимпийцы, пробежится с ним по залу?» — думал Анатоль, пока депутат от Чувашии рассказывала про Рерихов, Пакт мира, Гаагскую конвенцию и про то, что знамя мира «реет над высочайшими вершинами планеты, установлено на Северном и Южном полюсах Земли, неоднократно побывало на космической орбите и даже в открытом космосе». «А ведь толковая должна быть, по идее, женщина — Фондом имущества в своей республике рулила», — подивился Анатоль, поглядев в припасенную им циковскую объективку на кандидатов в депутаты. И еще раз скосил глаза на главу всего российского имущества Анатолия Чубайса. Тезка, однопартиен и кумир был абсолютно невозмутим.