Теплые солнечные лучи приятно щекотали шею. Пейдж Мэттьюс, перевернувшись на живот, расправила загнувшийся уголок страницы глянцевого журнала, который перечитывала уже в пятый раз. В Сан — Франциско в этот день стояла безоблачная погода, и Пейдж вместе со своими сестрами Фиби и Пайпер Холлиуэл и их избранниками Коулом и Лео (как, казалось, и все население города) отправились в парк Делорес наслаждаться красотами природы. Надев темные солнцезащитные очки, Пейдж огляделась вокруг. Мимо пронеслась шумная стайка ребятишек, играющих в салки; неподалеку по зеленому газону прохаживалась, держась за руки, влюбленная парочка, нашептывая друг другу на ушко всякие нежности. Этого было вполне достаточно, чтобы свести Пейдж с ума. Она подняла глаза, обращаясь к Фиби и Коулу:
— Эй, ребята, вам случайно не хочется… — Пейдж оборвала себя на полуслове, увидев, чем они занимаются. Коул, обмакнув во взбитые сливки аппетитную ягодину клубники, медленно погружал ее в открытый рот Фиби, а она, закинув голову назад, жмурилась от наслаждения. Ее длинные темно — русые пряди струились по плечам, касаясь голубого пледа. В таких позах они могли бы сниматься для обложки какого — нибудь слезливого любовного романчика, которыми зачитывалась Фиби. Ладно, ерунда. — Пейдж, неприязненно покосившись на сестру, отвернулась: Фиби, хихикнув, впилась зубами в сочную алую мякоть.
— Эй, вы! — с другого конца расстеленного на траве пледа окликнула Пайпер до приторности сладкую парочку. — Кто — то обещал, что будет сегодня хоть немного… скромнее. — Ее собственный объект воздыханий, муж Лео, почти сразу был вынужден уйти, что обеспечило ей временное членство в клубе одиноких сердец. Все трое с виноватыми лицами повернулись к Пейдж. На ее молочно — белой коже яркими пятнами проступил румянец обиды и раздражения. Не надо так на меня смотреть, — сказала она, садясь и захлопывая журнал. Тщетно пытаясь сохранять невозмутимый вид, она потуже стянула резинкой забранные в хвост волосы. — Если у меня несколько месяцев не было парня и на ближайшее будущее тоже абсолютно нулевые перспективы, это еще не означает, что вокруг меня надо ходить на цыпочках. Нет. Но Пайпер все равно права, — вздохнула Фиби, на пару дюймов отодвигаясь от Коула. — Нельзя все время выставлять напоказ свои чувства. Говори за себя, — усмехнулся Коул, травинкой пощекотав ей шею. Коул! — взвизгнула Фиби и, засмеявшись, хлопнула его по руке. — Успокойся. Извини! — Коул обиженно надул губы, что совсем не вязалось с его мужественным видом и грубоватыми манерами. — Если хочешь, можешь минут на пять пойти прогуляться — будь уверена, я проведу эти пять минут с большей ПОЛЬЗОЙ; — Эй! Хватит! — замахала руками Пейдж. — Коула опасно оставлять одного. А то вдруг явится какой — нибудь уродец из потустороннего мира, похитит его, и тогда встречи с ним ждать придется долго. Пейдж снова открыла журнал и попыталась углубиться в чтение, но, глядя на яркую глянцевую страницу, не могла сосредоточиться ни на одном слове. Мысли ее занимало другое: как примириться с появлением в ее лексиконе слов вроде «нечисть» и «потусторонний мир». Еще совсем недавно Пейдж была совершенно обычным человеком, работала, жила нормальной жизнью и была вполне счастлива, не подозревая о мистических реалиях. Но теперь, когда она повстречалась с Пайпер и Фиби, ей чуть ли не каждый день приходилось сталкиваться с непривычными, необъяснимыми вещами. Взять хотя бы то, что ее настоящая мать — ведьма. Мало того, ее отец к тому же был Рыцарем Света. Было ясно, что при таких родителях Пейдж просто обязана была обладать мощным потенциалом. Очень скоро она обнаружила, что может не только телепортироваться — исчезать в одном месте и появляться в другом, — но и подобным образом перемещать са — мые разные предметы. Пейдж была сильной ведьмой, одной из Зачарованных, и когда они с сестрами собирались вместе, одолеть их не мог ни один демон, ни один колдун… Никто и ничто, кроме изнуряющей жажды любви.
