— Мы не в армии, и я не один из твоих солдат.
Он заставил ее замолчать, уставившись на нее сердито и непреклонно:
— Я уроженец здешних мест. И я руководитель нынешней экспедиции.
— Я думала, мы договорились о том, что у нас равные права.
— Равные. Каждый отвечает за свою область знаний.
— Значит, ты рыцарь пустыни?
Он притворился обиженным и прижал ладонь к груди:
— Что, я не подхожу на эту роль?
— Конечно, подходишь. Но ведь мы уже выяснили, что внешность бывает обманчива.
— Я думал, что внешность выдает человека.
— В твоем случае это бесспорно. Ты много знаешь о пустыне, а я, как квалифицированный врач, скажу, что ты можешь получить переохлаждение. Ты должен надеть специальную, сохраняющую тепло одежду, как у меня. Итак, ты проложил путь к продовольствию, которое нам понадобится, поэтому возвращайся в кабину. Я достану все необходимое.
Харрис с вызовом шагнул в ее сторону, отодвигая ее от искореженного корпуса вертолета:
— Ты потратишь несколько часов, выясняя, где что находится. Только я знаю, где лежат необходимые нам вещи, и достану их за несколько минут. Если только тебе удастся удержаться от споров.
— То есть я не раненый и надлежащим образом одетый врач, а ты специалист по искореженным летательным аппаратам и правилам выживания в пустыне. Видишь? В конечном счете мы с тобой в равных условиях. Поэтому работать мы будем вместе и справимся со всем в два раза быстрее.
Сначала Харрис хотел припасть к ее губам и поцелуем заставить ее замолчать, но потом просто спросил:
— Ты одержима желанием все контролировать?
Талия небрежно пожала плечами:
— И ты такой же.
Он растянул губы в лукавой улыбке:
— Конечно.
И хотя Талия по-прежнему подвергалась смертельной опасности, она не могла вспомнить, когда в последний раз чувствовала себя такой… оживленной. Хотя она всегда обожала проблемы и трудности, ее жизнь еще ни разу не подвергалась смертельной опасности. Пока Харрис рядом с ней, ей все кажется выполнимым. А еще ей приятно быть с ним.
Она тряхнула головой, словно пыталась вытрясти из нее глупую мысль. Что может быть приятного в нынешней ситуации?
Талия не понимала, как это происходит, но нельзя было не согласиться с тем, что Харрис помогал ей воспринимать переживаемый ею кошмар как самый полезный жизненный опыт.
Она наблюдала, как он разрезает последнюю полосу выступающей металлической обшивки вертолета и делает отверстие шире. Затем Харрис шагнул назад и махнул Талии рукой.
— Можно упаковывать вещи, моя упрямая, но освежающая роса Бога.
Сердце Талии глухо заколотилось. Никто, даже ее родители, никогда не называл ее так ласково. Какие поэтические и сладкие образы… Любой женщине понравятся такие слова…