Талия, точно зачарованная, смотрела, как лучи рассветного солнца слегка золотят его волосы. Но в полной мере их красота раскрывалась под яркими лучами раскаленного светила.
Харрис повернулся к ней, и его роскошная грива разметалась по плечам. У Талии екнуло сердце. Он бросил на нее ободряющий и заботливый взгляд, и она ожила. А еще она кое-что поняла.
Харрис казался ей олицетворением князя тьмы. Он умел легко соблазнять, навечно порабощать и провоцировать на совершение всевозможных страшных грехов. И, очевидно, считал, что у женщины нет души.
Наверное, у нее начались галлюцинации.
Может, следует снова остановиться на отдых, пока она не рухнула замертво?
Проблема была в том, что Талия устала, но не смертельно. А это означало, что она фантазирует о Харрисе, пребывая в здравом уме и твердой памяти.
Она отвела от него взгляд и посмотрела на удивительный ландшафт. Возможно, для обычных путешественников пустыня представляется кошмаром, но геологи и художники мечтают оказаться в самом ее сердце.
Здесь было чем восхищаться. Великолепные песчаные дюны сменялись бесконечными каменистыми равнинами и извилистыми сухими руслами ручьев. Затем снова появились дюны. Небо, которое ночью было иссиня-черным, стало лазурным с разноцветными всполохами в лучах обжигающего солнца.
Жара усиливалась, свет ослеплял. Талия была рада тому, что Харрис заставил ее надеть солнцезащитные очки — единственную уцелевшую пару — и обмотать голову хлопчатобумажной тканью.
Ровно в десять часов утра он остановился.
Хотя Талия больше всего хотела присесть и никогда не вставать, она прохрипела, когда он к ней повернулся:
— Я могу идти дальше.
Харрис покачал головой и снял с плеч лямку, за которую тянул сани, и рюкзак:
— Нет смысла идти дальше, потому что тогда тебе понадобится больше времени на отдых. Или, того хуже, ты вообще не сможешь двигаться.
— У тебя огнестрельное ранение, а я привыкла быть целыми днями на ногах.
В ответ он взял ее рюкзак и улыбнулся, но был при этом непреклонен:
— За последние двенадцать часов ты проделала путь, который по интенсивности равен четырем твоим самым изнурительным рабочим дням. — Прежде чем Талия успела снова возразить, он сказал: — Раз ты не любишь, чтобы тебя опекали, помоги мне установить палатку.
Она неохотно кивнула. Она страстно хотела отдохнуть, но одновременно стремилась поскорее снова отправиться в путь.
Через час палатку установили. Она могла вместить десять человек и была такой высокой, что Харрис мог стоять в ней в полный рост. Ткань песочного цвета была жесткой и прохладной, вход закрывался при помощи молнии, внутри была предусмотрена даже вентиляция.