— Да, — соглашаюсь я, — Это тоже интересно.
— Ты так на это смотришь?
— Помнишь, мы как-то спорили, что важнее, мыслить или чувствовать? Я поняла, что мне интересней чувствовать, мыслить — это не самоцель.
— Это опасный путь. Чувства не должны заслонять разум, — покачал головой Коля и вдруг тихо добавил: — Хотя один разум — это тоже ущербно. Бетси, знаешь, я ни с кем и никогда не говорил об этом, только с тобой. У меня слишком много разума и почти нет чувств.
— Ты никого не любишь? — постаралась скрыть любопытство я.
— Нет, не то. Я слишком разумно люблю. А мне бы очень хотелось сойти с ума и пожить в безумии чувств, но я не способен на это.
— Ты клевещешь на себя, ты просто еще не влюбился.
— Может быть.
Я невероятно горда тем, что он говорит со мной так откровенно, хотя и не понимаю до конца, что он имеет в виду. Сама я переживаю момент, когда все чувства необыкновенно обострены, эмоции составляют смысл жизни, и как можно жить в другом состоянии, я не представляю.
Спор, от которого я отказалась, Коля выиграл. Не прошло и недели, как на катке ко мне подошел предмет моих страданий и предложил кататься вместе. Мы встречались несколько раз, вместе ходили на каток, в кино, целовались на безлюдных вечерних улицах или в подъезде, когда он провожал меня домой. Сначала мне все это безумно нравилось, но я быстро поняла, что говорить нам больше не о чем, даже о музыке и своей гитаре ничего интересного он сообщить не мог. Когда пришла весна и растаял каток, наши встречи стали все реже и к концу учебного года прекратились сами собой.
Летом сестра, как и мечтала, поступила в ленинградский университет на биофак. Еще через год, летом, встретившись с сестрой в Крыму, я получила кучу сведений обо всех наших знакомых, которые тоже учились в Ленинграде, в том числе о Толе и Коле. Лежа на пляже, мы лениво болтаем обо всех.
— Да, новость! — вспомнив вдруг, радостно сообщает она, — Колька собирается жениться. Она сухой математик, хотя, в общем, симпатичная. Но знаешь, какая-то нелюдимая. Он стал редко появляться у нас.
(Сестра снимала комнату вдвоем с Наташей.)
— Может, им просто хочется побыть вдвоем. Передай ему мои поздравления. И скажи, что я желаю ему забыть с ней о Декарте.
— Что-что? — удивленно переспрашивает она.
— Так и скажи, он поймет. Мы когда-то давно говорили с ним об этом.
— Да, вы ведь дружили, — вспоминает сестра и интересуется: — Ты была в него влюблена?
— Нет, больше. Он — мой самый лучший друг. Больше, чем ты!
— Даже так? Я этого не понимаю.
— Просто есть вещи, которые проще обсуждать с мужчиной. Он мог говорить со мной обо всем и не считал меня ребенком.