Внезапно она почувствовала на себе взгляд холодных серых глаз лорда Чартриджа. Пока она наблюдала за Элинор, он, оказывается, пристально смотрел на нее. Дианта не отвела взгляд. Секунду спустя внимание Чартриджа сконцентрировалось на майоре Лиземе и Элинор, которые мило щебетали, не замечая никого вокруг. Потом он снова посмотрел на Дианту, и по выражению его лица она поняла, что «воркование голубков» его весьма забавляет. Дианта ответила заговорщицкой улыбкой. На мгновение на его лице отразилось очень теплое чувство, почти нежность… Но… леди, сидящая справа, обратилась к нему, и их безмолвный диалог прекратился.
Танцы начались в десять часов. Как только закончился обед, гости перешли в зал в глубине дома. Лорд Чартридж, воспользовавшись удобным случаем, подошел к мисс Хелстоу и учтиво попросил позволения пригласить ее на второй танец. Вежливо приняв приглашение, Дианта осталась одна.
На балу присутствовало не менее четырехсот гостей. Уже через несколько минут все танцы мисс Хелстоу были расписаны. Когда оставался последний вальс, Дианта заметила, что Джордж Лизем со смущенным видом стоит рядом с нею. Заручившись согласием Дианты подарить ему последний танец, он, сияя от радости, вернулся к Элинор.
Леди Грейсбурн просмотрела карточку племянницы.
— Ты приглашена на все танцы? — с явным неудовольствием спросила она. — Дорогая, весьма неосмотрительно с твоей стороны не оставить хотя бы одного танца на случай, если… Ну, если…
Вздернув подбородок, Дианта смело выдержала взгляд тетушки.
— Я не намерена ждать, пока меня пригласят, тетя, — сказала она уже мягче.
По реакции племянницы леди Грейсбурн поняла, что ей известно намного больше, чем следовало бы.
Огромный бальный зал Олвик-хауса был украшен цветами, специально доставленными в то утро из оранжереи загородного поместья. Две хрустальные люстры, накануне начищенные до блеска, ярко горели. В висящих на стенах зеркалах в позолоченных рамах отражались кружащиеся в танце пары.
Когда подошло время второго танца, перед Диантой появился лорд Чартридж и вежливо произнес:
— Если я не ошибаюсь, этот танец мой, мэм.
Первые несколько минут они танцевали молча. Затем лорд холодно заметил:
— Я восхищен вашим самообладанием, мисс Хелстоу. Вероятно, вам не по душе подобные праздники.
— Я вас не понимаю, милорд, — ответила она с удивлением. — Я не испытываю отвращения к танцам.
— Речь не о танцах. Сам повод, по которому устроен весь этот бал, должно быть, кажется смешным любому здравомыслящему человеку. Вернон и его невеста так глупо влюблены, правда? И, как я понимаю, вы к подобным сантиментам относитесь равнодушно.