Девушка никогда и никому не рассказывала о грустных событиях, омрачивших ее детство. Казалось, что она не помнила о них вовсе. Однако о любви Дианта всегда говорила не иначе как с насмешкой.
Молодая леди Фаррелл и ее отпрыски уехали на следующий же день. В доме на несколько часов воцарилось спокойствие. Днем приехал мистер Бертрам Фокс и предложил Дианте и ее кузине Элинор прогуляться в Гайд-парке. Девушки согласились с превеликим удовольствием.
Тридцатилетний Берти Фокс был невысок и худощав. Лицо его светилось дружелюбием, но не умом. Он имел определенный шарм, которым пользовался без зазрения совести, стремясь во что бы то ни стало поймать удачу за хвост. Он частенько получал приглашения на всевозможные рауты и приемы, и ему редко приходилось обедать за свой счет. К тому же Берти превосходно играл в карты — всегда выигрывал больше, чем терял, а спрятав в карман деньги, с невинной улыбкой объяснял, что у него важная встреча, тем самым лишая соперников малейшего шанса на реванш.
Он задерживал выплату жалованья слугам, если вообще вспоминал о нем, но никто не желал покинуть хозяина. Даже леди, которую он содержал, получала от Берти меньше, чем заслуживала, но бедняжка не могла устоять перед его обаянием. Но наиболее обходительно мистер Фокс вел себя с портным, который потерял уже всякую надежду получить свой позапрошлогодний гонорар. Однако он продолжал выполнять заказы, поскольку щегольская внешность мистера Фокса являлась визитной карточкой его искусства.
Единственное, что Берти не удавалось, так это подцепить богатую невесту, так как в данном случае приходилось иметь дело с многочисленными дядюшками и тетушками, которые не желали поддаваться его неотразимому обаянию.
Он ухаживал за Диантой уже три года, что ее ужасно забавляло. Даже дядюшка Грейсбурн, который непременно воспротивился бы их браку, понимал, что сердцу племянницы ничто не угрожает. Он разрешал ей видеться с Берти и даже не возражал, чтобы его дочь присоединилась к ним, поскольку ее состояние было слишком скромным, чтобы Бертрам мог им заинтересоваться.
Веселая компания направилась в Гайд-парк. Берти ехал на гнедой лошади, которую приобрел недавно и которой ему не терпелось похвастать. Ему льстило восхищение кузин, тем более что девушки, будучи хорошо воспитанными, говорили именно то, что он ожидал услышать. Однако кузины тайком переглядывались, сдерживая смех, — лошадь была не так хороша, как ему казалось. Тем не менее верхом он смотрелся великолепно: шляпа лихо сдвинута под невообразимым углом, шейный платок повязан на восточный манер. Образ лихого наездника дополняли до блеска начищенные высокие гессенские сапоги. По контрасту девушки чувствовали себя «серыми мышками».