— Да, могу, — медленно произнесла Дианта.
Щеки Джорджа порозовели от смущения.
— Дианта, мне не следовало рассказывать вам все это. Если только Рекс узнает… он сотрет меня в порошок. Вы не скажете…
— Нет, он никогда не узнает, что вы рассказали мне об этом. Никогда.
К счастью, мужа не было дома, и она опрометью бросилась в свою комнату, чтобы обдумать услышанное. Заперев дверь, Дианта прислонилась к ней, пытаясь укротить бурю эмоций, которая поглотила ее. Теперь многое становилось понятным, включая тот странный взгляд Рекса на балу, когда он вскользь обронил, что презирает женщин. Его холодность была всего лишь маской. В душе Рекс оставался мальчишкой, обожаемый кумир которого высмеял его чувства и предал его. И теперь Дианта понимала, почему муж никогда и словом не обмолвился об этой истории.
Графиня дрожала и сжимала пальцы, чтобы хоть как-то успокоиться. Какое это теперь имело для нее значение? Она вышла замуж по расчету за человека, который любил ее не больше, чем она его. Это была взаимовыгодная сделка, и они соблюдали все условия. Ей не на что было жаловаться.
— Мне все равно, — пробормотала Дианта. — Почему это должно меня волновать? Это было так давно. Я, должно быть, выгляжу смешной. Рекс был еще так молод и неопытен… Теперь нас это не касается.
Однако жестокая ревность терзала ее. Когда-то Рекс питал к женщине нежные чувства. Когда-то любовь жила в его сердце… Острая боль родилась в душе Дианты. Она пыталась побороть ее добрым испытанным способом, призвав на помощь здравый смысл и благоразумие. Но все было напрасно. И уже не имело никакого значения, что это случилось давным-давно. Рекс обожал женщину, и она уничтожила его. Все, что от него осталось, — это оболочка человека, которая могла ходить и говорить, но которая уже никогда не сможет любить.
Он предложил ей свое мертвое сердце, но ведь именно этого она и просила. Пускай она, глупая и неопытная девушка, не знала, каким несчастьем это может для нее обернуться, но ведь Рекс отдавал себе отчет в том, что делает! В тот вечер, когда он застал ее в комнате с письмами отца, он облек свои мысли и страхи в слова, смысл которых тогда Дианте был непонятен.
Он уверил ее в том, что она сможет прожить без любви, зная, что это невозможно… Если бы у него была хоть капля порядочности, он бы оставил ее в покое, но… он увлек ее за собой в пропасть с улыбкой на лице. Он назвал их брак несчастьем для Дианты, так как был к ней холоден и боялся, что однажды она захочет большего.
— Но я не хочу, — с отчаянием сказала она себе. — Я не люблю его. У нас прекрасный брак, и меня все устраивает.