— Жаль, что вы опоздали, д’Аршо. Должен сказать, с этой штукой в руках ваша дочь выглядела весьма впечатляюще! — за неимением лучшего брякнул Линдли. — И вообще, где вы шлялись все это время, хотел бы я знать?
— Искал потайной ход, — невозмутимо заявил тот, кивнув на проход в стене. — Он ведет в эту комнату из подвала. А эту каналью, — он указал на Уоррена, — надо связать.
Софи растерянно оглянулась по сторонам, подумала немного, ринулась в гардеробную и скрылась за раздвижной панелью в стене. Очень скоро она вернулась, держа в руках уже хорошо знакомый Линдли узелок. Увидев его, Линдли мысленно возблагодарил судьбу за то, что Софи повсюду таскает его с собой. Оставалось только надеяться, что д’Аршо не придет в голову разглядывать его содержимое.
— Вот, возьмите это, — пробормотала она, протянув отцу моток мягких шнурков, на которых красовались многочисленные узелки.
Ничего лучшего и желать было нельзя. Схватив их, Линдли перевернул Уоррена на живот и туго стянул ему руки за спиной. Рывком подняв Уоррена с пола, Линдли подтолкнул его к двери.
— Пошли, кузен. Пора отвезти тебя к тем, кому предстоит решить твою дальнейшую судьбу.
Подталкивая перед собой упиравшегося капитана, Линдли спустился вниз, в небольшую, но уютную прихожую. Софи с отцом молча следовали за ним. Выйти из дома они не успели — в дверях стояла Эудора. Линдли даже не удивился, только тяжело вздохнул, проклиная себя за то, что заранее не подумал об этом.
— Ну, здравствуй, тетушка. Зачем пожаловала? — устало пробормотал он.
И увидел наставленный на него пистолет.
Впрочем, чего‑то в этом роде он и ожидал.
— О нет, только не говори, что ты тоже собираешься меня убить! — вздохнул Линдли.
— Не глупи, Ричард, — поморщилась Эудора. — Зачем мне ты? Нет, я собираюсь убить его!
Отведя пистолет в сторону, Эудора прицелилась в д’Аршо. И похоже, это была не пустая угроза. Все участники этой сцены на миг окаменели. Потом прогремел выстрел, и поднялась кутерьма. Грохот выстрела эхом отдался в доме. Линдли, даже не успев ни о чем подумать, метнулся вперед, закрывая собой Софи. Похоже, то же самое сделал и д’Аршо. Двое мужчин сшиблись, едва не раздавив бедную Софи, которая, как и следовало ожидать, оказалась между ними, — толчок оказался такой силы, что все трое с криком отлетели в разные стороны.
Уоррен мешком свалился на пол. Глаза у него округлились, по лицу растеклась мучнистая бледность, а темно‑багровое пятно, появившееся слева у него на груди, ясно говорило о том, куда угодила пуля. Видимо, это поняла и Эудора — с криком метнувшись к сыну, она опустилась возле него на колени.