Моральное состояние немецких солдат подавленное. Солдаты начинают роптать на командование и высказывать свои мнения о скорой гибели Германии, говоря:
«Америка объявила войну Германии, теперь нам всем капут, хоть бы скорее добраться до Берлина».
Один солдат на вопрос источника, где вы будете на Рождество, ответил:
«На Рождество нам всем будет капут, мы несем большие потери. Сейчас наше положение такое, что не знаем, кто из нас в окружении – русские или мы».
На вопрос нашего источника, когда же возьмете Тулу, немецкий солдат ответил:
«Чтобы взять Тулу, надо иметь большие силы, а у нас они уже иссякли, много солдат наших побито. Тула и Ленинград были окружены, сейчас нас отогнали».
Среди населения Ясной Поляны немцы распространяют слухи, что они решили отступать до Орла, а за Орел и область будут драться.
В деревне Татьево из жителей была организована истребительная группа, вооруженная автоматами. Возглавлял эту группу дезертир из Красной Армии, бывший заключенный – Николаев Алексей, 1920 г.р., который имел тесную связь с немецким командованием. Эта группа неоднократно обстреливала разведчиков Красной Армии и партизан. По ее доносу немцами повешен председатель колхоза Старостин.
Николаев особым отделом 50-й армии арестован и привлечен к уголовной ответственности. На допросе в своей преступной деятельности он признался. Приняты меры к аресту остальных предателей.
Абакумов в тот же день наряду с другой информацией доложил это сообщение Верховному. Есть все основания думать, что о нем и подобных документах Сталин срочно ставил в известность Генштаб.
* * *
Злодеяния и злодейство немцев всегда беспокоили горячую натуру начальника военной контрразведки. Он готов был не только стрелять в них, а рвать на части, читая страшные страницы агентурных сообщений, докладных записок, сводок и обобщенных справок. Абакумов всегда считал, что храбрость и даже некоторая жесткость для защиты отечества – добродетель, но храбрость в разбойнике – злодейство. Одурманенные гитлеровской пропагандой оккупанты совершали дикие преступления.
Абакумов встал с кресла, потянулся, подошел к окну. Через плотные шторы цедился дневной свет, – он их раздвинул. Наступило уже утро. Падали медленно и мягко пушистые снежинки. Природа отдавала свое содержание через показ истинного лица одного из четырех сезонов года – зимы. Наплыли воспоминания детства, когда он на пруду возле Новодевичьего монастыря катался на коньках и спускался на самодельных лыжах в районе Воробьевых гор. Как давно это было. Но потом его внимание привлек снова стол.