Как говорится, по-настоящему мать должна беспокоиться за своего мальчика лишь тогда, когда он, уходя, закрывает за собой дверь совершенно бесшумно.
1943 год. Это был страшный год для Гитлера и его подельников. Все чаще приходилось им надевать черные повязки по поводу то объявленного в стране траура после Сталинграда, то пышных похорон генералитета, погибшего на Курской дуге, под Киевом и других местах…
Геббельс с высоких трибун вещал, крича петухом, – это временные неудачи, сил для отпора врагу достаточно, Третий рейх на века, мы все равно победим, новое оружие скоро поставит точку в войне с Советской Россией и т. д., и т. п.
* * *
Абвер продолжал быть законодателем в проведении диверсионной работы против частей Красной Армии, оборонных и промышленных объектов. К 1943 году немцам служили почти 1 млн советских граждан. Неудобно вспоминать, но только за первые 6 месяцев войны в плену оказалось 3,5 млн советских военнослужащих. Именно они стали вербовочной базой для Абвера и других спецслужб Германии. Однако с учетом поворота войны в нашу сторону забрасываемая агентура все чаще стала приходить в органы госбезопасности с повинной, что вынудило нацистов срочно пересмотреть подход к вербовочному контингенту, особенно для целей диверсии. Ставку решили сделать на детей – подростков 12–16 лет. Для этой цели Абвер выделил деньги для приобретения усадьбы в 70 км от города Касселя в местечке Гемфурт, где была организована диверсионная школа для русскоговорящих детей. Возглавлял «осиное гнездо» немецкий офицер лейтенант Бугольц Фриц, а воспитателем был некий Евтухович Юрий Николаевич, 1913 г.р. В августе 1941 года он попал в плен, где был завербован немецкой военной разведкой. Во время войны ездил по детским домам и приютам, отбирая нужный контингент. С июня 1943 по февраль 1945 года подготовил и перебросил в тыл Красной Армии 110 диверсантов-подростков.
Из воспоминаний Хельмута Холера, жителя Гемфурта:
«Мне было в сорок третьем 12 лет, когда в Гемфурт привезли русских мальчишек. Они выглядели опрятно, носили русскую униформу, пилотки. Были вымыты и подстри-жены…»
Из воспоминаний Карла Бергмана, его отец занимался вопросами питания юных диверсантов:
«Мой отец кормил обедами курсантов школы – будущих диверсантов в возрасте 14–15 лет. Их обучали в классах и на полигоне. Деньги за питание слушателей школы платил отцу Абвер. Кормили хорошо. Им часто показывали пропагандистские фильмы, где говорилось о прекрасной жизни в Германии…»
Обстановка с безотцовщиной, беспризорностью и нищетой играла на руку специалистам из Абвера и других подобных служб нацистов. Это прекрасно понимали они, а потому в разведшколе разрабатывали целые методические пособия по привлечению к диверсионной деятельности подростков за подарки, деньги, сувениры, похвалу и прочие награды. Они вдалбливали прагматичные для детского сознания мысли, что надо жить одним днем и любить жизнь больше, чем смысл жизни.