- Ты тянешь свою звёздочку назад!
Я не помню, чтобы девочек учили шить, вязать или готовить.
Не нужны были "мужчины" и "женщины". Нужны отважные бойцы. Бойцы без пола и индивидуальных особенностей. Всё остальное - буржуазные сантименты, отдаляющие победу мировой революции.
Из одноклассниц я помню только Валю Ласкину - отличницу. Мы с ней вдвоём перешли в восьмой. Средняя школа находилась за несколько километров, в городе Осинники.
И ещё хорошо помню Валиного отца. Уполномоченным был.
Фамилии своей он едва ли соответствовал...
У него была возможность отвозить свою дочь в школу на лошади. Догонит меня на санях по глубокому снегу да, поравнявшись, ещё подстегнёт лошадь, чтоб бежала резвее. Не успеешь с тяжёлой котомкой за плечами, вовремя, отскочить в сторону - собьёт.
Клеймо "дочь врага народа" было поставлено, казалось, навсегда. Как мишень для стрельбы, на лагерной фуфайке.
Ох, и наревусь потом вволю...
Одна, в предрассветной тайге... дождавшись, пока отъедут.
А вот мама в детстве окончила только четыре класса церковно-приходской школы. Четыре, но зато с похвальной грамотой. При наличии такого багажа знаний она считалась одной из самых образованных.
Наш дом напоминал бесплатную юридическую консультацию для ссыльных: одна просит разыскать детей, уехавших на встречу с отцом в Финляндию, в дороге их настигла война; другой - написать ходатайство о выезде на Родину, в Карелию, ввиду гибели сына - офицера; третьей - заявление; четвёртой деловое письмо в сельский Совет.
Среди ссыльных карелок не было ни одной грамотной. Вот их фамилии: Ильина, Гюбиева, Терентьева, Чусова, Васильева, Ретукина.
Они все тоже были шпионами... как я с мамой.
Жили мы дружно. Чего делить - одна беда на всех.
Жили, с гордостью подпевая величавые гимны стране - "где так вольно дышит человек".
***
В детстве приходилось не только учиться, но и работать.
Много работать...
Уже с третьего класса мы вместе со взрослыми целое лето были в полях: вязали и грузили снопы; молотили, веяли и сушили зерно на току; сгребали в копны сухое сено. А мальчишки, сидя верхом на лошадях, на волокушах возили копны к скирдам.
Хандрить и унывать было некогда.
С поля вернёшься и спешишь в огород. Мама ежедневно обходила участок проверяла, порядок ли у меня. Если проходила молча, значит, всем довольна.
А я-то...
Заглядываю вопросительно в глаза - жду похвалу. Но не было такого раза, чтобы она сказала: "Какая ты у меня помощница, труженица, умница!" Эти слова я мысленно сама себе говорила, следуя по пятам. И тогда уже решила точно: "Я своих детей за всё - за всё хорошее буду хвалить". А мама, думаю, просто боялась расслабить, изнежить дочь.