– Он найдёт способ вернуть тебе зрение, – уверенно сказал я, пытаясь взять себя в руки, чтобы резко не расправить крыло и отвести его назад, подальше от тоненьких пальчиков магички.
– Не найдёт, – хмыкнула она и неожиданно замерла. – Но такой способ есть.
– И какой же? – Мысли о собственных крыльях резко отошли на задний план.
– Ты сможешь мне вернуть зрение. – Голос Эль прозвучал очень тихо, так что я сначала не поверил своим ушам.
Но потом понял, что она имеет в виду:
– Заклятие Тенхуса… И откуда, позволь спросить, тебе о нём известно?
– Ты знаешь, кто мой наставник, так зачем спрашиваешь? – Девчонка снова потёрлась щекой о край крыла.
Я чуть не взвыл от непередаваемого ощущения и еле сдержался, чтобы не дёрнуться. Нет, это невыносимо!
– Похоже, ты слишком много знаешь, – хмыкнул я и, чтобы как-то отвлечься, спросил: – И наверняка и то, чем обернётся это заклятие для меня.
– Полная потеря магических сил на двое суток, – тут же ответила магичка и неожиданно оставила мои перья в покое (вовремя, а то я уже начал чувствовать определённое неудобство).
– И ты думаешь, я на это соглашусь? – спросил я, наблюдая за съёжившейся в комок человечкой.
Она казалась настолько потерянной и несчастной, что в душе что-то дрогнуло и я понял: я действительно на это соглашусь. Ну, разумеется, не без собственной выгоды.
– Я ни о чём не прошу. – Девчонка упрямо сжала кулачки и опустила голову.
Сложив крылья, я придвинулся к ней практически вплотную и двумя пальцами приподнял её голову за подбородок. Глаза девчонки были открытыми, и меня в очередной раз покоробило от них. Пустые зрачки, тусклая радужка, ни капли эмоций, а лишь отсутствующий взгляд в никуда. Слепота – это действительно страшно, что уже в полной мере прочувствовала Эль, и доказательство этого – дорожки слёз на её щеках.
Ненавижу женские слёзы! Но почему в данном случае они не вызывают отвращения?
Магичка отвернулась, но я вновь повернул её голову к себе и, нежно стирая слёзы, сказал:
– Я верну тебе зрение. Но прошу кое-что взамен.
– И что же это? – Голос человечки звучал равнодушно, но быстро бьющаяся на шее жилка выдавала её.
Так же как и печать, которая передавала все её эмоции. Только жаль, что проклятая татуировка делала это не всегда.
Я мог попросить что угодно, но не смог удержаться от соблазна. И поэтому, стерев остатки слёз, я погладил нижнюю губу человечки большим пальцем и произнёс:
– Поцелуй. Взамен я хочу получить поцелуй Хеллианы Валанди.
Одна секунда тишины. Две, три, пять, минута – и…
– Я согласна.
По моим губам скользнула усмешка. Я и не сомневался. Отказаться от такой помощи – значит быть слишком глупой и гордой. А она не такая. Я в ней не ошибся.