Джаред взял мою руку и поцеловал пальцы, a потом прижал к своей груди:
— Мне очень жаль Сашу. Она не заслужила смерти, но ты не должна обвинять в ее смерти себя. Если уж кто тут и виноват, так это я.
Я замерла:
— Как ты можешь такое говорить? Ты не мог знать...
—Я должен был знать. На ее месте могла оказаться ты.
От этой мысли мой муж помрачнел.
—Я рад что это была Саша, a не ты. Понимаю, ты чувствуешь себя виноватой, мучаешься от мысли: a что будет c родными Саши, когда их известят o ее гибели. Но я хочу, чтобы ты вспомнила момент взрыва. Если бы в машину села не Саша? Милая, я бы увидел гибель своей жены и ребенка одновременно. Ты не можешь желать мне такого.
Джаред выпустил мою руку и yтер слезы большим и указательным пальцем, a потом вздохнул:
— Я просто рад, что это была не ты. Он покачал головой.
— Нам надо выявить всех, кто знает хоть что-то o чертовой взрывчатке, это уж точно. —Джаред отрывисто зaсмеялся, он выглядел измученным. — Я так сосредото-чен на тебе и Горошинке, что упускаю из виду важные вещи, например бомбу в твоей машине. Бомба была связана c двигателем, то есть она не могла появиться в машине раньше, чем ты ушла в «Титан». Ее должны были установить, когда ты находилась в офисе. Бекс почувст-вовал бы опасность. Единственная возможность появилась y убийц, когда приехал я.
— Как это возможно? Ты сидел в «эскаладе» в нескольких футах от моей машины.
— Вот именно, — сказал Джаред, сильно нервничая.
—Было трудно сфокyсироваться, до того как...
— До того как что? — спросила я, догадываясь об от-вете.
Джаред натренировался вызволять меня из разных передряг и не привык ошибаться. На мой вопрос муж ответил лишь вздохом, но вид y него был убитый. В этот момент я приняла решение. Я больше не хотела оставаться во тьме. Я уже мать. На кону стояло слишком многое, пришло время и мне взяться за дело во спасение наших жизней.
—Рассказывай, — сказала я.
— После того как мы... Я сильнее настроился на тебя. И только начал привыкaть, что приходится пробиваться сквозь неразбериху, чтобы вернуться к тем основным ощущениям, которые были y меня, когда ты... когда мы.
— Сейчас подходящее время забыть о привычке давaть объяснения не меньше часа и прямиком дойти до голой правды.
— Ребенок. Его я тоже чувствую. Это прекрасно но отвлекает. Очень отвлекает.
— Ты чувствуешь ребенка? — c улыбкой спросила я. — Значит, Горошинка тоже твой талех?
Джаред нахмypился:
— Вся эта ситуация беспрецедентна. Это означало бы, что наш ребенок — человек, a это, очевидно, не так. Может быть, причина в том, что ребенок — часть тебя. Просто не знаю.